Как лечить обострение земельно-мораторійної безысходности?

Несмотря на то что ВР в середине декабря прошлого года 231 голосом «за» приняла в первом и втором чтениях законопроект о продлении моратория на продажу земель сельхозназначения до 1 января 2020 года, борьба вокруг проблемы запуска земельного рынка не только не ослабла, а усилилась еще больше.

Начнем с того, что проголосованный законопроект председатель ВР сразу подписать не смог. Поскольку народные депутаты Алексей Мушак и Виктор Пинзеник, ссылаясь на якобы допущенные нарушения во время принятия документа, предприняли попытку заблокировать принятый парламентом законопроект, подав соответствующие проекты о пересмотре принятого решения. Это привело к тому, что вступление законопроектами силу было заморожено более чем на полмесяца. И только в середине января ц.г. парламент смог вернуться к рассмотрению вопроса. На своем заседании ВР не поддержала обоих представленных проектов об отмене ранее принятого решения и подтвердила продление моратория на продажу земли сельскохозяйственного назначения. Затем документ вступил в силу. Но на этом инциденте потасовка вокруг земельного моратория не прекратилась. Проиграв битву в парламенте, активная в последнее время коалиция по отмене моратория на продажу земли сельхозназначения, прибегла к новым действиям.

Важно напомнить, что в ВР уже рассматривали ряд законопроектов об обороте земель, в т.ч. и правительственный. Однако ВР не поддержала ни одного из них. Наряду с традиционно привычным тяготением к агрохолдингов, документы, особенно правительственный законопроект, имели немало положительных новаций, направленных на развитие отечественного агропрома. Ими, в частности, предусматривалось развитие фермерской модели хозяйствования. Ряд экспертов непринятие этих законопроектов объясняет тем, что в них было предложено ряд ограничений — по площади приобретенной земли и исключение юридических лиц из состава покупателей земельных угодий. Влиятельные владельцы агрохолдингов и их лоббисты в парламенте не могли с этим смириться. Кроме того, контекст предлагаемых законопроектов был такой, что не исключал внесения поправок, которые могли открыть путь к утверждению и развития фермерско-крестьянского модели хозяйствования. Зачем это влиятельным владельцам агрохолдингов и их лоббистам в ВР?

На решение парламента, который отдал 231 голос «за» продление моратория, без сомнения, повлияла позиция населения страны. Социологические опросы последнего времени показали, что большая его часть — почти две трети — выступала за продолжение моратория на продажу сельхозземли. Мотивация разная. Одни, ратуя за то, чтобы отложить запуск земельного рынка, надеются на наступление благоприятных времен. Другие видят в моратории меньшее зло, чем в глобальном, ничем не ограниченном, в том числе и в размерах землепользования, земельном рынке, где крестьяне, в том числе и владельцы паев, одним махом теряют возможность заниматься фермерством и с хозяев земли превращаются если не на наемных работников, то вообще на безработных.

Но все это мало интересовало антимораторійну коалицию. По крайней мере представители этой коалиции, которая была создана примерно год назад и якобы представляет позицию «более полутора тысяч различных общественных организаций», почти сразу после неудачного блокирования принятого ВР законопроекта, приняли обращение к П.Порошенко с претенциозным и провокационным призывом: «Господин президент, дайте волю крестьянам!» — предложив таким образом свое видение решения проблемы.

Наряду с изложением старых, давно развенчанных мифов о том, что крестьяне ждут не дождутся возможности продать полученную после разделения на паи землю крупным агрохолдингам, чтобы на радость их владельцам превратиться из хозяев на наемных работников, коалицианты решили обратиться к главе государства с достаточно конкретными предложениями вмешаться в процесс и переломить ситуацию. Подписанты обращения к президенту, среди которых, к слову, нет ни представителей крупных аграрных ассоциаций, ни посланцев от крестьян или частных землевладельцев, выдвигают две весьма конкретные предложения, которые могут, как они считают, изменить и мнение большинства украинцев, которые выступают за продление моратория, и результаты голосования в парламенте.

Подписавшиеся призывают президента, во-первых, сделать то, что им не удалось сделать в парламенте: «воспользоваться своим правом вето и заблокировать закон о продлении моратория». Кроме призыва наложить вето на принятый закон, представители коалиции по отмене моратория предлагают П.Порошенко «использовать свое право законодательной инициативы» и «подать в Верховную Раду свой законопроект об обороте земель сельскохозяйственного назначения, определив его как неотложный».

У подписантов обращения немало оснований ожидать от П.Порошенко поддержки и понимания. (Он, по крайней мере в прошлом, имел прямое отношение к латифундистском бизнеса, а уже как глава государства неоднократно выражал недовольство неоднократным продлением моратория на куплю-продажу земли, а недавно и вовсе заявил, что страна «готова к земельному рынку»). Хотя полной гарантии, конечно, нет. Ведь впереди длинный марафон двух избирательных кампаний со своими требованиями и правилами коммуникации, что требует как обоснованности, так и гибкого маневра.

Подписанты обращения к президенту лицемерно сочувствуют крестьянам, утверждая, что их права нарушаются исключительно запретом на продажу паевых наделов. При этом обходят тот момент, что запрет продажи — не главная неприятность крестьян. Есть беды и более существенные. Крестьяне-пайщики лишены права не только продавать участки, но и распоряжаться ими по своему усмотрению. Они не имеют возможности ни подобрать для обработки своего надела оптимального для них арендатора, ни привлечь партнера для совместного ведения хозяйства на участке. За них все решают чиновники вместе с арендаторами.

Крестьянскую землю беспрепятственно используют в бизнесе, даже международном: разного рода корпорации подают ее как важнейший актив. Другими словами, крестьянская земля нужна для бизнеса, но сами ее владельцы оторваны от предпринимательства. Не считать же бизнесом заключении арендных договоров оптом и по указанию «сверху», как и получение злидарської арендной платы. При этом со временем дискриминация крестьян-пайщиков все растет. Если раньше арендная плата в расчете на гектар государственно-коммунальной и крестьянской земли была примерно одинаковой, то в последнее время ситуация резко меняется. Введение электронных торгов по продаже права аренды земли привело к тому, что арендная плата возросла почти вдвое. А когда на такие торги выносят высококачественные земли с надежной логистикой, то цены на аренду вообще «зашкаливают». Но… На электронные торги выносят только государственные и коммунальные земли. Что же касается крестьянских паев, то организаторы торгов, на утешение латифундистам, считают: поскольку является частной собственностью, частники должны сами решать свои вопросы. И вопросы, конечно, решаются… не в пользу крестьян, которые вынуждены и дальше по дешевке сдавать в аренду земли.

Некоторые агрохолдинги накопили земельные банки по полмиллиона гектаров земли. А некоторые вплотную приблизились к миллионного показателя. В дополнение к этому в последнее время по сельских территориях идет мощная волна создания агрохолдингов среднего масштаба. А ради расширения их земельных банков поглощаются (в том числе с применением рейдерства) сельхозпредприятия средней руки и даже крупные фермерские хозяйства. Латифундисты развернули настоящую охоту на крестьянскую землю. Им не выгодны любые законодательные ограничения как по приобретению земель в собственность, так и относительно масштабов ее использования. Земельные банки агрохолдингов за то и растут как грибы после дождя, а количество фермерских хозяйств и средних сільгосптовариств уменьшается, что принятые законы и нормативные акты лоббируют процесс латифундизации, создание целых аграрных империй. И этот процесс в условиях арендной системы и действующего моратория зашел очень далеко. А при запуска земельного рынка, когда арендованная земля станет частной собственностью, может зайти еще дальше. По крайней мере общая чиновничье-латифундистська деятельность в этом направлении ведется активно и с нарастающим результатом.

Огромные агрохолдинги создаются поглощением меньших агроструктур с помощью аренды и консолидации крестьянских и государственно-коммунальных земель вовсе не для того, чтобы при запуска земельного рынка, наткнувшись на ограничения, дробить их на отдельные участки. Как и не для того, чтобы допустить мелких собственников земли — крестьян-пайщиков к святая святых процесса обогащения — консолидации земель. Тем более допустить их к непосредственному участию в продаже своей земли. Ведь в таком случае могут быть созданы предпосылки для продажи земли отдельными или собранными в один несколькими паями. А в таком случае открывается путь к формированию крестьянско-фермерской модели хозяйствования. Именно такому повороту событий пытаются предотвратить владельцы агрохолдингов.

Подписанты обращения к президенту на самом деле делают все, чтобы не допустить владельцев земли до непосредственных процессов его консолидации и продажи. Ведь покупка отдельных или нескольких собранных воедино паев нужна только крестьянам, которые намерены увеличить товарность своего хозяйства (расширив земельный надел приобретением дополнительной земли), организовать семейную ферму. И нашем внутреннем рынке из-за засилья крупных агрохолдингов таких производителей остро не хватает.

Но такой подход, как и масштабы, совершенно не интересный латифундистам, которые специализируются преимущественно на производстве агросировини на экспорт. Трудно даже представить, чтобы латифундисты или их представители затевали торги по покупке земли с каждым отдельным собственником пая. Совсем не случайно в дискуссиях о механизмах запуска земельного рынка тщательно обходится вопрос механизма организации непосредственно купли-продажи актива. Кто будет вести такой процесс, и главное — как именно? Арсенал мер помощи этому процессу достаточно скудный. Чаще всего предлагается поручить это деликатное дело то специально созданном банке, то отдельному агентству. Но в любом случае собственников земли или их представителей отодвигают в этом процессе на задний план, по сути, відторгають от него. Потихоньку пододвигается мнение, что для купли-продажи сельхозземли после запуска земельного рынка стоит использовать уже накопленные во время действия арендного системы землепользования приемы. Хотя известно, что они привели к полному доминированию интересов арендаторов-землепользователей над арендодателями-землевладельцами. В соответствии с этими подходами, не крестьянин в индивидуальном порядке решает, как распорядиться своей землей, кому и на каких условиях передать надел в аренду. Право решать такие вопросы присвоили, пользуясь бюрократическим давлением и принятыми лоббистами нормативными актами, сборщики крестьянских паев вкупе с чиновниками регистрационного и земельного ведомств.

Крестьян, по сути, лишили не только права продажи своих наделов, но и возможности распоряжаться ими. То есть самим принимать решение, кому и на каких условиях передать в аренду свой пай. Крестьян поставлен в условия, когда они вынуждены сдавать свои наделы оптом и часто латифундистові, с которым они никогда не встречались и не встретятся. У них осталось единственное право — подписать написанный под копирку арендный договор и раз в год получить за пользование своей землей плату, размер которой больше смахивает на милостыню.

Такая форма аренды земли оптовыми партиями, без учета качества каждого отдельного пая и обязательства землепользователя сохранять и увеличивать плодородие почв, — очень выгодный и прибыльный бизнес, что подтверждается ростом конкуренции между землепользователями, что нередко доходит до рейдерских захватов. И потому бросается в глаза стремление сохранить наработанные «арендные перегибы», использовать их в интересах латифундий при запуска земельного рынка. Недаром подписанты обращения к президенту безразличны к положениям, которые нарабатываются в ВР и в которых учитываются интересы и крупных сельхозпроизводителей, и среднего и малого агробизнеса, ибо они надеются исключительно на будущий президентский законопроект, который, они уверены, оправдает их ожидания.

Решить проблему эффективного землепользования, которая обостряется все больше, помог бы переход к т.зв. «мягкого» моратория. То есть внедрение подхода, который не предусматривает полного запрета на продажу земли ее собственниками. Но ограничивает процесс в двух аспектах. Покупать сельхозземлю в частную собственность разрешить, по крайней мере на начальном этапе, только крестьянам и тем горожанам, которые изъявили желание заниматься фермерством, непосредственно обрабатывая наделы, дополняя занятия растениеводством содержанием домашних животных. Для чего, конечно же, нужны дешевые долгосрочные кредиты. Поддержка трудового фермерства необходима не только сельскому населению, но и горожанам. Неотложную проблему пополнения внутреннего рынка, снижение цен на пищевые продуты возможно решить не государственными субсидиями на строительство крупных животноводческих комплексов, а поддержкой малого агробизнеса, который требует меньше средств, но при этом дает больший эффект и попутно решает проблему занятости.

С одной стороны, такой подход способствовал бы решению проблемы расширения землепользования трудовых крестьянско-фермерских хозяйств, утверждению эффективной модели малого агробизнеса. А с другой — снял бы достаточно болезненную проблему, связанную с нарушением прав частных собственников земли, дал бы им возможность в полной мере распоряжаться своей собственностью. Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в своем резонансном решении вовсе не выступает против всех ограничений в земельных отношениях. Он только отмечает, что «мораторий в его нынешнем виде нарушает права собственников земли», и проблему необходимо решать. Получается, если внести коррективы в правила осуществления моратория, трансформировать его таким, что не нарушает прав собственников, он станет приемлемым. Рано или поздно это придется сделать.

Специалист в области земельного права Виктор Кобылянский, анализируя влияние этого затяжного моратория на земельные отношения, обращает внимание на расширение практики обхода запрета на продажу сельхозземли с помощью принятия отдельных судебных решений. Появились, по его словам, первые ласточки, когда отечественные суды, ориентируясь на известное решение ЕСПЧ, становятся на защиту собственников, желающих продать свою сельхозземлю. Такой подход, считает эксперт, хотя и займет немало времени, может оказаться наиболее эффективным».

Если не принять меры для смягчения моратория, официального предоставления возможностей для запуска и развития ограниченного крестьянского земельного рынка, то процесс, без которого даже сложно представить как развитие малого и среднего агробизнеса, так и благополучие внутреннего продовольственного рынка, может пойти явочным порядком. Для этого есть и стремление крестьян работать на своей земле, полноправно распоряжаясь ею (включая продажу актива), и поддержка ЕСПЧ и отечественных судов.

dt.иаскачать dle 10.6 фильмы бесплатно