Фото из сети Интернет
Журналистам удалось пообщаться с одним из самых ярких легионеров тернопольской Нивы и Волыни на пересечении тысячелетий Кахабером Дгебуадзе. Два из трех своих голов в Высшей лиге он забил в ворота большого Динамо Валерия Лобановского. С тех пор прошло более двух десятилетий, он давно закончил с футболом и кардинально изменил свою жизнь. Все, что ныне связывает Кахабера Дгебуадзе с прошлым. черные худые с надписью DYNAMO KYIV, в которой он пришел на нашу встречу. В юности ему пришлось покинуть родную Гагру из-за войны. так оказался на украинском Донбассе. Когда война во второй раз догнала его, он решил остаться, несмотря на возможность покинуть Украину. О причинах такого решения, а также об уникальной трансформации из футболиста в сомелье – в разговоре Кахабера Дгебуадзе с Футбол 24.
“Кому как не Грузии понимать нынешнюю боль Украины”
– Предлагаю начать наш разговор с крутой цитаты, которую нашел в ваших соцсетях: “Я безумно люблю Киев, но поздняя осень в этом волшебном городе невыносима для человека, родившегося на берегу Черного моря. Но люди в этом городе могут берега Днепра превратить в океан любви. Как часто думаете о родной Гагре?
– У меня еще не курносый нос, но Украина – ; это мой дом (Улыбается). У меня была возможность уехать отсюда, когда Россия атаковала 24 февраля. Однако в Украине родилась моя дочь, здесь прошла вся моя сознательная жизнь. Пить, курить и играть в карты я начал уже здесь. Несмотря на стереотипы, в Грузии я ни капли вина не выпил. Я люблю Украину, я верю в эту страну.
– Когда последний раз были в Грузии?
– За 32 года я провел там всего несколько недель. В последний раз был пять лет назад на встрече одноклассников. Я люблю Грузию, однако за столько лет в моем мировоззрении произошли определенные метаморфозы, а Украина стала для меня не менее родной. На расстоянии лучше заметны проблемы современной Грузии. А учитывая, что я являюсь критиком и свое мнение всегда выражаю – мне, наверное, не очень безопасно там находиться (Смеется).
– Нынешнее руководство Грузии очень зависит от Кремля.
– С 90-х годов Грузия имела две неудачные войны с Российской империей. И хотя это оказало разрушительное влияние на нас и это было унизительно, мы всегда знали, что наша борьба не напрасна. Кому как не нам, понимать нынешнюю боль Украины и кому как не нам осознавать, насколько мы зависимы от победы героического народа Украины. Иначе Грузию съедят, как вишенку на торте. Мордор должен быть уничтожен.
– Во время одной из войн, о которой вы упоминаете, вы оказались в эпицентре боевых действий в Абхазии.
– Помню тот день – 19 августа 1992-го. Я выступал за Динамо из Гагры, мы находились рядом со стадионом в центре города. Базировались в пансионате “Энергетик”. Помню теплый летний бриз – до Черного моря метров 70… Перед стартом сезона нам подготовили классную форму, как у Астон Виллы: черные шорты и вишневые футболки. Все было готово к старту чемпионата Грузии.
– Вам пришлось покинуть свой дом?
– В память о том времени храню в Киеве домовую книгу, в которой указаны трое зарегистрированных жителей нашего дома: папа, мама и я. Кто вместо нас живет там все эти 30 лет. Абхазцы захватили город, меня вывезли оттуда. Родители продержались еще полгода и тоже сбежали из Грузии. Я переехал в городок Ясиноватая на Донетчине, где жил наш родственник, работавший заместителем начальника местной шахты.
– С чего начался ваш интерес к футболу?
– Правильнее говорить, из кого. Все благодаря второму детству моего отца Гочи Гавашели. Это легенда тбилисского «Динамо». В 1968 году он стал лучшим бомбардиром чемпионата СССР. Гоча подарил мне футбольные значки и мяч венгерской фирмы Artex. Я обожал футбол, поэтому мама знала, как влиять на мою успеваемость в школе. Если я переставал учиться, просто не отпускала меня на тренировку. Я мечтал стать великим футболистом. Мне не удалось вырасти в звезду, но я не расстраиваюсь.
“Можно иметь два высших образования, но грезить колбасой по три рубля”
– В Ясиноватой вы продолжили футбольную карьеру?
– Футбол на Донбассе начался для меня с того, что я попросил побегать с простыми ребятами на улице. “Грузина, да ты красавец!” – сказали мне после первой игры и предложили попробовать себя в команде колхоза “Победа” на чемпионате области. В качестве оплаты за матчи я получал молоко и мясо (Улыбается). Вскоре мы стали чемпионами Донецкой области и я попал в Шахтер-2 к Евгению Королю, который стал моим футбольным крестным отцом.
– Полноценного прогресса в структуре Шахтера у вас не было, зато вы поиграли в Константиновке и Макеевке. А еще в Херсоне.
– Возможно, в футбольном плане там я себя не проявил, впрочем, о городе воспоминания замечательные. Для меня деоккупация Херсона – особенное событие, это победа. Кстати, на Донбассе тоже ждут Украины и любят ее. Там много замечательных людей. Недавно в Киеве на Золотых воротах встретил макеевскую легенду Раиса Теркулова, мы 30 лет не виделись. К сожалению, не все люди умеют мыслить. Можно иметь два высших образования, но бредить той колбасой по три рубля или стаканом газировки, из которого пил весь район.
– После поисков себя в командах Второй лиги вы перебрались в донецкий Металлург, который только что основали.
– Металлург создали на базе второлигового клуба «Шахтер» из городка «Шахтерск». Если говорить о моих достижениях в Металлурге, то это гол в послематчевых пенальти в Кубке Украины в ворота киевского Динамо и попадание на первый плакат команды. Достижения этакие, но какие уже есть. Большую роль в Металлурге играл Александр Косевич, наш президент. Он мне очень помог, когда я заканчивал. После футбола столкнулся с проблемами, в карманах пусто. Перезвонил ему и сказал, что деньги нужны. “Даю все, что нужно, но давай встретимся”, – ответил Косевич. И я поехал к нему в Кривой Рог.
– Если первая часть вашей карьеры прошла на Донетчине, то вторая – на западе Украины. Как вы очутились в Подолье?
– Донецкий Металлург возглавил Владимир Онищенко, начавший обновление команды. Предыдущий тренер Металлурга Король предложил мне вариант с Винницой, и я отказался. Позже поступило предложение из Молдовы. Туда я все же уехал, однако без особого энтузиазма. Провел в Бельцах несколько дней и решил возвращаться в Украину. Перед этим позвонил по телефону товарищу Георгию Бабуадзе, вратарю, выступавшему за Подолье.
– Вы уехали в Хмельницкий сразу из Молдовы?
– Маршрут поезда домой пролегал через Хмельницкий, так что это было несложно. Переоделся фактически на вокзале и из поезда попал в состав на спарринг Подолья. Наверное, это судьба, но я еще и забил. дернул издалека в девятку. Тренера Юрия Аванесова это поразило: “Этого грузина надо брать”. -u-mikulincjah-na-oblast-futbolist-somelye-kahaber-dgebuadze-1c82b1c.jpg» alt=»«С Динамо было легче, чем в Микулинцах на область», — футболист-сомелье Кахабер Дгебуадзе» />
>
“При первой возможности покупал газету “Команда”. Это мне мешало”
– Ваше Подолье без проблем вышло в Первую лигу.
– Но у нас команда была прекрасная. Во втором круге выиграли 16 матчей и только в одном уступили. Сыграли в поддавки, а я даже забил гол. Создателями этой команды были Владимир Булгаков, Юрий Аванесов и Николай Шершун, отец Богдана. Успех Подолья – это также и следствие сильного подбора исполнителей: Ярослав Хома, игравший в сборной, Олег Бойчишин из Карпат, Виктор Мацюк, который в Волыни и Шахтере выступал, а еще Сергей Кривой, Сергей Соботович, Игорь Товкач, мои земляки Георгий Бабуадзе и Георгий Магриани.
– В следующей команде, тернопольской Ниве, грузинское представительство было гораздо больше. Кто считался самым веселым?
– Не то чтобы самым веселым, но очень интересным был Автандил Сихарулидзе. Он с детства дружил с Георгием Деметрадзе. Однажды мы вместе поехали к нему в Киев. Деметрадзе подарил Автандилу свои новые бутсы Adidas Predator. Мы вернулись в Тернополь, Сихарулидзе появился на тренировке в обновке. Но пробежал несколько кругов, потому что обувь натерла ноги. бутсы надо было изрядно разбивать. Поэтому Сиха снял эти адидас и продолжил в гетрах бегать. Тренер Валерий Богуславский обалдел от такого поступка.
– В сезоне 1999/00 Сихарулидзе забил три важных гола.
– Больше всего мне запомнился матч с Прикарпатье, когда Автандил вышел на замену и отличился. Мы же боролись с Ивано-Франковском за право остаться в Высшей лиге. К сожалению, у Сихарулидзе были проблемы вне футбольного поля. Когда я пытался с ним об этом поговорить, то услышал в ответ: “А ты думаешь, почему Марадона так классно играет?” Мне иногда не хватало такой легкости и отношения к футболу.
– В чем это проявлялось?
– Я слишком переживал о том, что напишут журналисты. При первой возможности покупал газету “Команда”. А другие грузины из Нивы даже не знали о ее существовании. Это мне мешало. “Тернополь накупил грузин, которые плохо играют”, – написали однажды в газете. Я должен был доказать, что это не так и очень беспокоился об этом. В то же время нужно помнить, что люди тебя будут критиковать даже, если ты будешь играть, как Месси.
– Зато в Тернополе у вас была прекрасная поддержка болельщиков. Автандил Гвианидзе рассказывал: “Возвращаюсь с работы. У меня борода большая, шапка натянута на глаза. Падает мокрый снег. Навстречу приближается парень лет 30-ти: Вы Автандил Гвианидзе? Я вас помню. Меня отец в детстве всегда возил на матчи Нивы. Спасибо за игру. Было очень приятно это услышать. Такие вещи – ndash; бесценные”.
– У меня есть похожая история. Я только что завершил карьеру и, как уже упоминал, столкнулся с финансовыми проблемами. Иду рядом с тернопольским вокзалом, расстроенный и погруженный в свои заботы. Вдруг ко мне подходит парень и говорит: “Вы Дгебуадзе? Дайте, пожалуйста, автограф”. И протягивает свой паспорт. Я поставил подпись, попрощался и почувствовал, как на душе стало хорошо. Будто и человек меня попросил об услуге, впрочем я получил даже больше его. Эта случайная встреча вернула меня к жизни.
– Гвианидзе говорил, что вам не хватало техники, однако вы компенсировали это хорошей дистанционной скоростью. В чем заключалась сила вашего земляка?
– Автондил – это фантастика. Невысокого роста, но какой кусачий. Против него невозможно было играть. Я не мог его пройти. Гвианиде – защитник-интеллектуал. Богуславский поставил его на позицию последнего защитника, либеро. Точный пас на 30 или 50 метров – вообще не проблема. Если бы президент Нивы Кривой согласился в свое время, то Гвианидзе играл бы за Левски у Грозного. Они хотели 250 тысяч долларов… В то же время следует сказать, что руководители Нивы Александр Кривой и Автандил Мдинарадзе буквально тянули клуб на себе и делали все возможное для того, чтобы Нива жила и развивалась.
“Было стыдно стоять рядом с Капанадзе”
– В Высшей лиге вы дебютировали только в 27 лет. Это была длинная дорога?
– До этого я отклонил предложение из Греции. Виталий Кварцяный, с которым мы пересеклись в Подолье, предложил авантюру – мы уменьшаем мне возраст и я уезжаю в Грецию на хорошую зарплату. “Виталий Владимирович, хочу в Высшей лиге играть”, – ответил я. На меня вышли из Нивы, я согласовал финансовые условия с Кривым и поехал в Словакию на собрание.
– Уровень команды элитного дивизиона ощущался?
– Взять к примеру нашего тренера Игоря Юрченко. Это невероятно! Человек отдавал точную передачу из любой точки на поле. Да и специалистом он был крут. Сразу поставил меня на позицию под форвардом. Хотя меня брали на роль правого нападающего вместо возрастного Тариэла Капанадзе. Но как можно заменить Капанадзе? Это невозможно. Ну какая конкуренция?
– У вас точно есть рассказы о братьях. Какими они были?
– Мне стыдно было рядом с ними стоять. Что они на тренировках производили! Б’ем после подач с флангов. Навесили слева, а Тариэл и Автандил “бац” взлета в девятку. Навесили дело – снова девятка. Затем навешивают мне – а я по пожарной машине бью. Братья Капанадзе – мастера!
– Технариям Капанадзе приходилось бороться с реалиями украинского брутального футбола.
– Расскажу о своем опыте. Играли мы против Металлиста. В борьбе соперник ударил меня в лицо так, что линза из глаза вылетела.
– Вы играли в линзах?
– Конечно. На поле я ее, конечно, не нашел. Мы проехали 700 километров автобусом, вернулись в Тернополь, я выспался, а к утру проснулся и отыскал ее у себя под веком. Все это время не чувствовал ее, потому что пользовался очень нежными американскими линзами.
– Еще один атрибут нашего футбола 90-х – противоречивое судейство.
– Это мешало. Бывало, судья мог откровенно команду убить. Поставил три пенальти, и вы спокойно победили. О Сергее Татуляне все знают. Просто это работало и в обратную сторону. Помню, как тернопольскую Ниву в Мариуполе прибили. Таких случаев было много. futbolist-somelye-kahaber-dgebuadze-3119aec.jpg» alt=»«С Динамо было легче, чем в Микулинцах на область», — футболист-сомелье Кахабер Дгебуадзе» />
&ldquo ;Прокинул Каладзе между ног. Признаюсь, случайно”
– Ваши два гола в ворота могущественного Динамо. Как это было?
– Я дважды забивал, и мы оба раза проиграли: 1:4 и 3:7. В случае с семью пропущенными мячами все просто – Богуславский решил сыграть с очень сильным «Динамо» в открытый футбол. Нива на 5-й минуте горела 0:3, затем Павел Филиппенко забил на 7-й минуте. Люди, которые опоздали на матч, наверное, глазам поверить не могли. прошло несколько минут, а на табло уже 1:3. С тем, Динамо было легче играть, чем в Микулинцах на чемпионат области. Взгляни статистику Капанадзе – но они там даже убить не могли. В областном чемпионате так в подкатах стелились, что ноги отрывали. С Динамо другая история. Помню, как смотрел на Белькевича. Какой он крутой! На этом уровне нереальная скорость принятия решения.
– Еще до 3:7 Нива проиграла в первом круге на выезде, а вы забили единственный мяч тернополян.
– Перед тем, как отличиться, я прокинул Каладзе между ног. Признаюсь, случайно. Как футболист Каха –ndash; легенда.
– Вы говорили, что русско-украинская война – это тоже и дело Грузии. Каладзе так не считает.
– Я не настолько близок с ним, чтобы судить о человеческих качествах. Если бы не ситуация с войной, то у нас бы к нему и вопросов не было. Но каждый проявляет себя в сложных ситуациях. Как Каладзе себя показал, мы видим. Мне кажется, что актерам и спортсменам не следует идти в политику. Случай из Каладзе – только доказательство этому. Как через два года можно не приехать в Киев, в город, где он стал тем, кем он стал? Мне непонятно.
– Кроме Динамо, в Высшей лиге вы забивали Кривбассу. К тому же победоносный в Кривом Роге.
– Мне и игра больше запомнилась конфликтом. Один из игроков соперника обозвал нашего Капанадзе “чернож*пым”. Ну, как можно на наших Капанадзе такое говорить? Это же очень неконфликтные люди. Хорошо, что капитан Кривбасса Александр Зотов все разрулил, мы с ним разбирались еще из Шахтера-2. Что касается моего гола, то он был случайным. Я принял на грудь и мощно пробил. И это на виду у Гецка, Паляницы и Мизина.
– Ниву вы оставили после трех ярких сезонов. Как покидали клуб?
– Определенная обида на Тернополь у меня есть, но связана только с послефутбольным периодом. Когда у тебя что-то не получается, возникает осадок. Однако я люблю Тернополь. Это один из трех моих родных городов на уровне с Гагрой и Киевом.
>
“Был любимцем Кварцяного, но он перешел на футболистов +185 см”
– Вы поехали в Луцк, где воссоединились с Кварцяным.
– Я попросил Александра Кривого отпустить меня. Рассказал все как есть. В Волыни я издал прекрасный сезон – ndash; стал лучшим бомбардиром команды. Все благодаря доверию Кварцяного. Когда ты чувствуешь, что тренер доверяет, ты расслабляешься. Футболисты –ndash; как актеры нам нужны эмоции. А голова должна быть свободной.
– То есть давления от Виталия Владимировича вы не ощущали?
– У нас были классные отношения. Виталий Владимирович не раз говорил: “Грузин, да ты задолбав со своими танцами и переборками ног”. Это у нас, грузин, в крови. Сначала я был любимцем Кварцяного, но потом он перешел на футболистов выше 185 сантиметров.
– Вы уже упоминали о сложности наступившего после прощания с футболом этапа. Что было самым сложным?
– Тебе все время говорят: “Кахо, иди позавтракай, а потом поспи. Затем на тренировку. А ты ходишь и думаешь: “Что вы все от меня хотите?” А тогда в одно мгновение все исчезает. Это трагедия. Люди спиваются и не могут найти себя. Я пошел работать на склад в компанию Savservice на зарплату в 300 гривен. У них много собственных брендов. Я занимался продукцией от Gillette. Там познакомился с человеком, который сейчас владеет известными заведениями по продаже алкогольных напитков. Начал работать торговым представителем.
– Там влюбились в вино?
– В первый раз вино я выпил в тернопольском кафе на перекрестке улиц Саксаганского и Валовой. Работа в этой сфере помогла мне пережить постфутбольную травму. Мне сны обычно не снятся. А потом я постоянно просыпался посреди ночи с осознанием того, что мне футбол снится.
– Работа в винной сфере – в определенной степени наука. У вас ведь не было никаких навыков.
– Я не умею себя хвалить, потому просто скажу, что я не столь профессионально владею информацией, как хотел бы. Мне следует упорнее работать и развиваться в этой сфере. Моя должность называется бренд-сомелье. Важно разбираться не только в сортах вин, но и анализировать процесс продаж.
– Приходилось слышать, что вы –; один из лучших сомелье Украины.
– Считаю, что футболистом я был более профессиональным, чем сомелье. Я нашел свою нишу, специализируюсь на грузинских винах. Возможно, почувствовал зов предков. А там принцип один – ; в Грузии не обязательно все знать. Важнее просто пить до дна.
PS. Герой интервью отдельно решил вспомнить 19 футболистов, которые за время карьеры оказали особое влияние на его формирование. Поэтому вместо своеобразной сборной по версии Кахабера Дгебуадзе публикуем команду его друзей: Вадим Красников (Донецк), Станислав Тищенко (Донецк), Юрий Кондаков (Донецк), Юрий Кармелюк (Донецк), Игорь Климовский (Константиновка), Раис Теркулов Ляшенко (Днепр), Игорь Товкач (Днепр), Иван Доценко (Бердянск), Владимир Козленко (Киев), Виктор Мацюк (Луцк), Владимир Гащин (Луцк), Сергей Соботович (Ковель), Александр Столярчук (Ковель), Сергей Кривой ( Шепетовка), Георгий Бабуадзе (Гагра), Георгий Магриани (Кутаиси), Автандил Гвианидзе (Батуми), Автандил Сихарулидзе (Батуми).