Будешь мне дочерью
Назавтра в восемь утра женщина еще успеет сказать сельскому голове «да», и девятилетняя Даша останется жить в ее светлом доме, а о детском доме, куда должна попасть, так никогда и не вспомнит. Если же подтвердит свое вчерашнее «нет», то ребенок станет государственным, а Вера Ивановна уже никогда не будет возможности вылить на маленькая девочка нерастраченное материнское тепло и нежность. Смущало только то, что человек как-то не четко выразил свою позицию, а только отрубил: «Делай, как знаешь — перечить не буду».
Уже светало, а у женщины все больнее сжималось сердце. Перед глазами проплывали события, в которых нередко переплетались стези ее судьбы с тропами семьи Даши. Вера Ивановна и Даринчина бабушка росли в одном селе, были одноклассницами, даже подругами в детстве. После школы их пути разошлись: Вера Ивановна отправилась на учебу в институт, а Даринчина бабушка осталась работать в местном хозяйстве и с годами часто, как говорили в селе, «украшала» свои будни рюмкой водки.
За детьми, как часто случается в таких случаях, никто толком не смотрел, — растут, как былины при дороге: куда ветер дует, туда и клонятся. Поэтому когда шестнадцатилетняя дочь Надежда сообщила о беременности, иметь в дурмане похмелья замахнулась на нее опорожнен бутылкой. С тех пор Надежда жила в другом селе, в том, что и Вера Ивановна. Родила девочку Дашу. Когда девочке исполнилось пять лет, Надежда нашла себе мужа, и за год они уже разбогатели на сына Андрюшу. Мужчина отказывался лишней рюмки, а впоследствии и Надежда начала делить с ним хмельные застолья. Дети оставались одни, неухоженные и голодные.
Как-то встретив Дашу, которая бежала в школу нечесаной, в грязной одежде, Вера Ивановна спросила, и завтракала. Девочка промолчала. А когда женщина протянула ей пакетик с бутербродом, что взяла себе на обед, девочка побежала не до школы, а вернула домой, бросив вместо «спасибо»: «Там дома Андрюша, я поделюсь …». Как тогда сжалось сердце женщины! Почему же одним Бог дает детей, и они того совсем не ценят, а другим, как она с мужем, только остается мечтать о них?
Вера Ивановна смотрела вслед Даше, и воображение рисовало девочку в той красивом платье, которую видела на базаре. «Была бы дочь — не пожалела бы те триста гривен: пусть ребенок, как принцесса, крутится перед зеркалом и проходжае улицей».
Когда весть о трагической смерти Надежды в дорожной аварии облетела село, Вера Ивановна, которые и остальные односельчан, с болью вздохнула: куда теперь бедным сиротам? Андрюшу забрал папа, который ушел жить к своей матери, а на Дашу ждал детдом.
— Вера Ивановна, жаль мне девочку отдавать в казенного дома, вы же так хотели иметь дочь, оформляйте документы, — сказала при встрече председатель. — Поверьте, многие люди, приходя в сельсовет, говорили, чтобы я просила вас удочерить сиротку. Столько же ребенок натерпелась!
— Не знаю, не знаю, — сказала женщина и, будто не веря услышанному, ускорила шаги.
Шли дни, а Вера Ивановна не спешила с решением. Как-то пришла к ней сельский председатель и говорит, что срок заканчивается — ребенка должны забрать в детский дом.
Вчера был последний день для принятия решения, и Вера Ивановна, или испугавшись будущего или дрогнув перед трудностями, сказала: «Нет». Но на душе не стало легче, а скорее наоборот.
Наступило утро. Через час подойдет автобус, на котором сельский голова отвезет Дашу в райцентр.
«А, может, за десятилетие просьб это единственный подаренный Богом шанс иметь дочь? — Не оставляли мысли Веру Ивановну. — Да и некому распорядиться нажитым … ».
Женщина вскочила с кровати, быстро оделась и побежала к остановке. Там еще никого не было. Двинулась дорогой навстречу Даше. Девочка с двумя пакетами нехитрых пожитков появилась из-за угла. Поздоровались. Мгновение женщина молча стояла на пути девочки, будто не позволяя ей сделать шаг.
— Не надо никуда ехать, — наконец произнесла дрожащим голосом. — Оставайся, будешь мне дочерью.
Пакеты выпали из детских рук на росистую траву …