С АКОН о запрете игорного бизнеса поднял игроманов и владельцев игорного бизнеса. Сразу после его принятия Верховной Радой прессу начали активно штурмовать сообщения о массовых акциях протестов безработных работников казино, об их иски против государства и о массовом бегстве зависимых от игры украинской к водке или в лапы наркодельцов.

Но несмотря агрессивную информационную кампанию лоббистов отрасли, подавляющее большинство украинского одобрительно оценивала принят нардепами закон. Так, по данным результатов исследований института управления им, 81,80% украинства поддерживали закон о запрете игорного бизнеса.

Только 5,8% респондентов ответили, что игровые автоматы не являются большой угрозой для общества, 52,9% отметили, что игорный бизнес нужно локализовать в специальных зонах, 29,3% — что его надо полностью запретить, и 15,1% выступила за демонтаж игровых автоматов возле детских площадок, учебных заведений и в общественных местах.

ВРУ оценила такое единодушие украинского (нардепы склонны принимать популярные решения) и преодолела вето президента на закон о запрете игорного бизнеса.

Но вопрос, что будет с игроманами остался открытым. «Украинская правда. Жизнь» решила спросить у главного нарколога Украины Анатолия Виевского о возможных социальных последствиях лишения игроманов возможностей дальше проигрывать деньги, о количестве зависимых от игры украинской и о том, что работы родственникам игроманов.

— Анализируя социальные последствия принятия закона психологи утверждали, что бывшие игроки, потеряв свои игровые автоматы, могут рухнуть в депрессию, начать пить. Действительно так может случиться?

— Люди не так просто построены. Поэтому, думается, депрессии массовой не будет. Все будут реагировать по-разному. Упрощенные утверждение ведут нас в никуда. Как говорил один британский ученый: «Каждая сложная социальная проблема стопроцентно имеет решение. Быстрое, простое и … неверное».

— Но игромания содержится в Международной классификации болезней, которая действует и в Украине. Почему же тогда она не является болезнью?

— В Международной классификации болезней, которая сейчас действует в мире, и в Украине, является «Патологическая склонность к азартным играм» (F.63.0), но только как «Расстройство привычек и влечений». Это значит, что такая склонность рассматривается как психологическое расстройство, а не биологически обоснованное явление, то есть заболевание.

Более того, в тексте той же классификации направления указывается на «неопределенность причин этих состояний». Это значит, что существование «игромании» признано, но научных фактов о ее биологическую природу нет. Впрочем, для решения личных проблем не слишком принципиально ли это заболевание, или психологическое расстройство. Важнее, что являются личностные и психосоциальные проблемы, и, зависимая, а следовательно, искаженная поведение личности.

Медицинские препараты? Я очень надеюсь, что человечество никогда не изобретет препараты, которые программировали поведение. Реабилитационные программы, профилактика, обучение навыкам? Да, это и есть ответ.

Только откуда ожидать таких программ, если в Украине их нет, и, насколько мне известно, они не появятся в ближайшее время?

К сожалению, ни общество, ни наши руководители пока не понимают насколько важно формировать навыки, донести до ребенка определенные профилактические знания, и, что важно, научить родителей воспитывать психологически здорового ребенка. Для этого есть известные технологии. Но мы, украинском, пока ведем себя так, будто мы сможем изобрести свои рецепты от недуга и отказываемся от того, что уже существует и доказало свою эффективность.Лучшие игровые автоматы игры онлайн бесплатно только для вас.

В Международной классификации болезней «игромания» идет рядом с Пиромания и клептоманией. Фото страницы с русского перевода МКБ-10
— Можно ли сказать, сколько примерно людей в Украине имеют вот эту зависимую от игры поведение?

— Такой статистики не существует. Эти вещи никогда не были объектом исследований, так же мы не знаем сколько в Украине наркоманов и алкогольнозависимых.

Министерство здравоохранения может дать информацию о том, сколько людей не анонимно обращалось за помощью. Но это никак не иллюстрирует количеством зависимых. Милиция назовет свои цифры, но эти показатели будут касаться только сферы деятельности правоохранителей.

Поэтому, если вы услышите, что «в Украине миллион наркоманов», или 2 миллиона, и больше, не удивляйтесь. Можно назвать любую цифру, при отсутствии реальных данных, каждая такая цифра практически неопровержимая.

Правда данные одного профессионального исследования и по этим данным в Украине около 450 тысяч инъекционных вживачив наркотиков. Но «полных» цифр нет. Исследовать реальные показатели наркозависимости — вещь дешевая. А поскольку отсутствует само понимание остроты проблемы, неотложности потребности в сборе такой информации, нет и политических решений, и финансирования исследований. Это в полной мере касается и игровой зависимости.

— А можно сказать, кто именно является в наибольшей зоне риска по возникновению такой аномальной зависимого поведения?

— Под угрозой дети, подростки, люди с наименьшим количеством социальных навыков. Хотя именно «игромания» — проблема взрослых людей.

Помните, мы говорили о классификации болезней, о «Расстройства привычек и влечений». Так вот, весь раздел F.6, куда они входят, называется «Расстройства зрелой личности».

Игры, как способ потратить время, это не только казино. Компьютерные игры также вызывают зависимое поведение. Именно поэтому я говорю о необходимости широких профилактических навыков для всех людей и детей, в частности.

Вопрос игровой зависимости является гораздо более сложным, чем может показаться. Игры всегда привлекали людей и, реально, мир не приобрел большой опыт разумной противодействия этому явлению.

— Есть ли зависимость между типом населенного пункта и количеством игроманов?

— Чем больше концентрация денег, чем больше или богаче город, тем больше предложение и тем больше людей играют в азартные игры.

— Вернемся к закону о запрете игорного бизнеса. Может ли он существенно уменьшить количество игроманов?

— Давайте уточним, то закон — о наступлении на часть игрового бизнеса. Мы же говорим об игровой зависимости. Реально, игробизнеса и игромания вовсе не прямо связанные вещи. Хотя некоторые соображения высказать можно.

Я — научная человек и мне обидно наблюдать за тем, как люди жонглируют и манипулируют терминологией, самой проблематикой. Я твердо знаю — никто (!) Не изучал возможностей влияния, которые содержатся, например, в этом законе. Никто не изучал последствий — ни одна из сторон — ни сторонники закона, ни его оппоненты. Аккуратных, как говорят ученые, данных нет. Поэтому для нашего обсуждения остаются лишь некоторые общие вещи и параллели.

Давайте вспомним об аналогичных регуляции в алкогольной или наркотической сфере. Практически всегда попытки «в лоб», наивным образом урегулировать ситуацию приводят к негативным последствиям.

Этот закон слишком суженным регуляторным актом, не учел очень большое количество деталей, слишком важных деталей.

Фактически он почти декларации: «Мы — против игробизнеса». Но для деклараций закон не нужен. Достаточно собственно декларации, в конце концов, можно вписать это утверждение в концепцию государственной политики. И, скорее всего, тогда это было бы полезно.

Но когда дело о старых и сложные явления, моральных постулатов и клятв мало. Мы социальными существами с неоднозначными нормами поведения … Насколько глубоко это учтено? Кажется, все опять построено на очевидном постулате: «Мы знаем, как надо делать».

Анатолий Виевский: помощь украинским игроманам моужть предоставить те центры, которые избавляют от химической зависимости. «У нас таких найдется примерно 80-90. Среди них и светские, и религиозные профессиональные центры»
Любая регуляция типа «Я решил запретить» ведет к тому, что то, что запретили остается, оно просто куда-то девается. Куда же «денутся» игроки? Исчезнут? Сомнительно. Предложение игробизнеса, очевидно, спрячется в тень, где ее радушно ждет криминальный мир.
Туда же потянутся и игроки. Поэтому первое следствие этого закона очевиден — мы добьемся того, что очень быстро будет криминализированное жизни какой-то части людей.

Любой закон должен предусматривать механизмы — как все будет происходить в реальной жизни? Но возможно задумать хоть какой-то механизм, если не определяться в отношении людей, которые играют?

Кроме того, а какое вообще наше отношение (общества, государства) к феномену игрового поведения? Оно (это отношение), безусловно, может быть очень разным — от полного неприятия до очень толерантных вариантов.

Еще важнее — сообщить о нашей позиции общине, «озвучить» ее. К сожалению, этого не сделано. Вряд ли одно только стремление нажать на игробизнеса является необходимым ответом на сложные социальные проявления. О других сторон проблемы, связанной с игрой, в законе речь не идет.

— Но многие страны, например, Россия, Израиль запретили игорные заведения в населенных пунктах, или решили зонировать такие учреждения ….

— Идея зональности неплохая, если ее только можно воплотить в жизнь. В России пока не получилось. Можно вспомнить, в частности, канадский пример ограничений: один город — одно казино. Только вряд ли даже решив проблему географически, мы решим ее полностью.

Хочу еще раз подчеркнуть: на сложный вопрос о игр желательно давать полный ответ, а не только намекать на какие-то ее аспекты. Думаю, ни о какой полный ответ в принятом законе нет и речи.

Можно было бы сказать хотя бы так: «Хорошо! Пока мы не даем полного ответа, но мы знаем, что такой ответ нужна и мы провозглашаем это». Важно было бы показать: мы не можем решить проблему полностью, сейчас мы пытаемся решить фрагментарные аспекты, затем промониторим ситуацию и, возможно, примем дополнительные шаги. Это была бы честнее и вернее позиция по отношению к сложной проблемы и нашего общества.

— Закон был зарегистрирован давно, но его приняли после днепропетровской трагедии. Именно она подтолкнула к решительным действиям.

— В нашей стране если человек вешается в туалете — закрывают туалет. Вряд ли пожар в Днепропетровске — следствие игромании. Здесь есть два отдельных вопроса. Во-первых, уровень безопасности общественных мест. Во-вторых, игры, игромания, казино т.п..

— В Украине действительно очень много игровых заведений. Иногда найти игровой автомат легче, чем урну для мусора. С таким засильем игорных заведений надо что-то делать …

— Их просто полно, их столько, сколько не надо. Но почему раньше не уменьшили это количество вдвое, втрое, в сто раз …? Кто к такому доказал? Какой вывод мы должны сделать из этой ситуации? В России дали два года на реформу отрасли … Я не сторонник игробизнеса, но, на мой взгляд, в других странах сумели найти более адекватные решения.

— Когда именно произошел бум игровых автоматов?

— Если хотите, можете называть это «бумом». Как по мне, никакого бума нет и не было, просто слишком стремительное развитие неконтролируемой сферы. В украинском нет необходимости в таком количестве «игромисць» и в такой агрессивной развития этой отрасли.

Есть и проблема агрессивного предложения. Но я не думаю, что агрессия спровоцирована спросом. Как результат, мы стали опасным местом с точки зрения распространения игровой зависимости. Мы сами создали эту опасность.

Небольшая табличка на лестнице сообщает, что зал с игровыми автоматами закрыта
— Насколько близость игровых автоматов провоцирует людей к игре?

— Однозначно сильно. Любая подсказка составляет 15% решения. В этом отношении можно сказать, что если уменьшим количество игровых мест — на 15% уменьшим риски для людей. Не на 100%, но на 1/6 опасность будет меньше.

Вместе с тем, вновь реализуется соблазн упрощенных решений. А люди, как были незащищенными, неосведомленных, необученными, так и остаются. Теперь игровой бизнес будет атаковать, но уже из «тени», с уголовной части жизни. Это значит, что риски станут меньше в одном, а в целом, если и снизятся, то нескоро и трудно предсказать в чем.

— То есть Вы считаете, что от запрета игровых автоматов украинского не перестанут меньше играть?

— Случайной игры должно стать меньше. Надеюсь, уже не будет автоматов в каждом минимаркете и на каждом столбе. Люди с игровой зависимостью, может, и будут ситуационные проблемы. Но они все равно найдут как реализоваться в игре — это сто процентов.

А другие … Не надо думать, что в казино ходят только люди с зависимостью … И, кстати, что будет с компьютерными клубами? Или регулировать компьютерные игры и проблемный компьютерную поведение, в первую очередь, детей и молодежи?

— Существуют объявления вроде «Лечу алкогольную, наркотическую и игровую зависимость». Скажите, удается действительно вылечить от такой зависимости?

— Это называется «развод». Насколько мы знаем, по одной такой Объявление не стоит лицензирована реабилитационная программа.

— Но куда тогда идти людям, у которых есть зависимость от азартных игр? Например, в той же Канаде есть государственные центры куда можно позвонить, когда человека возникают подозрения на возникновение игровой зависимости …

— Действительно, в той же Канаде являются психологические реабилитационные центры. Такой центр — это, в первую очередь, центр обучения социальных навыков. Он не учит ничему новому, он учит человека пользоваться собой, существующими навыками. Можно сказать, «все из материала заказчика».

— Есть ли в Украине такие государственные центры?

— Государственных центров нет. Государство потратило не менее 5-6 лет на выяснение, что же это такое, и много времени сосредоточивалась на медицинском аспекте. Но медицина при игровой зависимости — это лишь сопроводительная работа. Главное — это психосоциальная реабилитация.

— Хорошо, но куда все-таки идти украинской игроманам?

— В нашей стране придется идти в те центры, которые избавляют от химической зависимости. У нас таких найдется примерно 80-90. Среди них и светские, и религиозные профессиональные центры.

— Могут родственники самостоятельно помочь игроману, без вмешательства психологов?

— Люди, которые находятся рядом, чрезвычайно важны. Но при наличии в семье зависимого, они становятся созависимыми. И в такой ситуации самостоятельно делать правильные шаги очень трудно. Лучше обратиться в реабилитационные центры, где им предоставят профессиональную помощь, прежде научат как правильно вести себя, как помочь больному родственнику.

— А когда стоит бить тревогу?

— Для родителей очень простая рекомендация: только ваша ребенка ведет нетипично, удивительно, есть основания для беспокойства. Близкие люди должны быть внимательными друг к другу … только возникла проблема, не теряйте время, ищите хороших специалистов, которые смогут помочь.

— Сейчас часто говорят о том, что кризис подталкивает людей все больше играть в азартные игры. Действительно недостаток толкает людей к игре на деньги?

— Когда человеку нечего есть, она не бежит искать водку. Она ищет пищу. Первые фазы кризиса никогда не сопровождаются никаким усилением алкогольной, наркотической зависимости, и так же не будут сопровождаться ростом игровой зависимости.

Напротив, на стыке определенное время продолжается так называемая фаза угнетения употребления. Именно так реагирует общество, люди.

Но если кризис будет продолжаться, негатив будет нарастать, люди будут находить другие выходы из критической ситуации. Начинается с химических подсказок, потому психоактивные вещества это инструмент непосредственного влияния на психологическое состояние. А потом человек будет искать других «игрушек».

То есть, в начале игромания резко не будет распространяться (даже без всякой статистики я могу это утверждать однозначно). Но если кризисные явления продолжатся, количество случаев рискованного поведения увеличиваться, в том числе, и игровой. Этот риск еще больше для такого недостаточно защищенного общества, как наше.