Природу надо беречь? Конечно — никто и не отрицает. Тем более, что состояние окружающей среды ухудшается из года в год, потому что человек в своей хозяйственной деятельности постоянно вытесняет животный мир из традиционных ареалов. Вот и приветствует каждый сознательный гражданин создания новых объектов природно-заповедного фонда — от местного до общегосударственного значения, на территории которых все живое чувствует защищенным, может свободно жить и размножаться. В пределах государства, так сказать в глобальном масштабе, это резонно и полезным. А что делать людям, которые волей законодателя оказались на территории заповедника? Еще вчера это были обычные луга и лес, река и поле, берег моря, а сегодня — объект усиленной охраны природы. Но потомственный люди здесь ловили рыбу, собирали грибы, ягоды и т.д. и для некоторых такой промысел является единственным источником заработка.
Чтобы решить эти коллизии, Верховная Рада приняла ряд законов, в частности «О природно-заповедном фонде Украины». Конечно, со временем жизни выявляет пробелы в законодательстве, поэтому в законы нужно вносить изменения. В январе 2010 года именно таким изменением введена норма, согласно которой использование природных ресурсов в пределах территорий и объектов природно-заповедного фонда общегосударственного значения осуществляется в пределах лимита на использование природных ресурсов в пределах территорий и объектов природно-заповедного фонда, утвержденного центральным органом исполнительной власти в области охраны окружающей природной среды, то есть Министерством экологии и природных ресурсов Украины.
Эта якобы незначительное изменение уже несколько лет наносит немало хлопот населению, живет и работает на территории объектов природно-заповедного фонда, особенно рыбакам. Ведь традиционно для вылова рыбы им нужно было получать разрешение от Минагрополитики, а теперь — еще и от Минэкологии. Конечно, необходимость получения дополнительных разрешений рыбаков не порадовала, да вот беда — механизм получения этих специальных разрешений от Минэкологии не разработан до сих пор. Как получить разрешение, который сами «дозволяльникы» не знают как выдавать? Это просто как в сказке какой-то: «пойди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что». Забавность ситуации перестает радовать, когда осознаешь, что значительное количество людей живет за счет рыбного промысла, а из-за несогласованности «наверху» украинские рыбаки теперь ежегодно не доловлюють значительное количество рыбы.
В частности, характерным примером является ситуация, сложившаяся в поселке Седово, которое после создания национального парка «Меотида» на северном побережье Азова, оказалось в пределах его территории. В апреле прошлого 2012 рыбакам поселка, осуществляющих прибрежный лов рыбы, было объявлено о том, что в связи с установлением водных границ территории национального парка «Меотида», они должны получить специальные разрешения на вылов рыбы в Минэкологии, несмотря на то, что рыбаки ранее уже получили соответствующие разрешения Минагрополитики.
Те, кто не желал тратить средства на получение новых разрешений, должны были убрать хамсово-тюлечни вители, расположенные ближе 2 кмот берега. Как говорят рыбаки, эти ставители должны быть на расстоянии до500 мот берега, дальше их устанавливать нет смысла, потому что тюлька там почти не ловится, а затраты на ее доставку на такое расстояние возрастают многократно. Кроме того, отсутствие надежных плавсредств на перевозку тюльки на такие расстояния создает реальную угрозу для жизни людей.
В то же время на Азовском море промышленный вылов тюльки вообще остановлено в пределах территорий и объектов природно-заповедного фонда. В результате такой неопределенности в течение прошлого и позапрошлого годов только на Азовском море потери по отлову составляли 20 тыс. тонн, а рыбаки вынуждены мигрировать ближе к российским берегам, со всеми негативными последствиями — вплоть до конфликтов с местными пограничниками.
К тому же нужно отметить, что Азовское море является внутренним морем, которое используется только двумя государствами — Украиной и Российской Федерацией, и водных биоресурсов и определения лимитов, утвержденных международными соглашениями, осуществляется для двух государств. Итак, не освоенные нашими рыбаками лимиты достанутся российской стороне.
Аналогичная ситуация сложилась и в Дунайском биосферном заповеднике, где в результате указанной правовой коллизии значительно упали уловы дунайской сельди, что привело к значительному росту социальной напряженности среди местного населения, в большинстве являются потомственными рыбаками.
Действующая редакция закона требует установления лимита на использование природных ресурсов в пределах заповедника, то есть части водоема, что приводит к практике двойного лимитирование. Когда речь идет о растительных и большинство животных или рекреационных ресурсов в пределах определенной территории, разработка такого обоснования не представляет особого труда. В случае с водными биоресурсами ситуация совсем другая. В связи с особенностями их жизнедеятельности ни в нашем государстве, ни за рубежом не существует методик, которыми бы четко можно было определить имеющееся количество рыбы в том или ином месте водных объектов. Итак, если взять определенный участок заповедника на открытой части водного объекта, то невозможно определить количественный состав ихтиофауны, который находится в настоящее время на этой акватории.
Действенной является только методика определения и утверждения лимитов и прогнозов допустимого вылова на весь водный объект, а не на его определенную, неизолированном часть. Миграции рыбы создают объективные препятствия не только для установления лимитов на ограниченных участках, но и для учета выловленной рыбы. Тщательный учет уловов необходим еще и для анализа состояния популяций промысловых видов рыб и, опять же, для разработки лимитов на будущий год. Такая ситуация заставляет рыболовецких предприятий вести два журнала принятых водных живых ресурсов — в пределах и за пределами заповедника. Если рыболовные лодки ведут промысел на территории объекта природоохраны и за его пределами, они также должны вести два промышленных журналы.
Но использование водных биоресурсов не может сводиться только к установлению лимитов и учета выловленной рыбы. Необходимо руководствоваться еще и базовыми Правилами рыболовства для того или иного бассейна, которые должны распространяться на территории заповедников, и Режимами рыболовства (которые устанавливаются ежегодно и гибко и оперативно реагируют на изменение ситуации в рыболовном бассейне), контролировать наличие в рыболовных предприятиях лицензий, причалов, различных разрешительных документов и т. д. Эти меры, как и установление лимитов, должны опираться на многолетнюю базу данных, значительную материальную базу и опыт работы, наработанные в рыбной отрасли еще с советских времен. Все это традиционно сконцентрированы в Госрыбагентства, а привлечь такое количество специалистов в объекты природно-заповедного фонда, департаменты экологии и природных ресурсов облгосадминистраций и структурные подразделения Минэкологии (которые согласно действующему законодательству имеют ведать разрешениями на территориях заповедников разного уровня) объективно невозможно .
Раз норма закона вступила в конфликт с нормой жизни, закон нужно изменить, причем сделать это так, чтобы и природа не страдала, и люди. Соответствующие изменения были разработаны и в апреле этого года направлены на рассмотрение Верховной Рады. Кто не помнит, могу напомнить, настолько «плодотворно» работали депутаты весной — то драка, то блокировка, то коллективные «походы в кино». Более-менее наладить работу удалось лишь под самый конец второй сессии и на рыбаков с их проблемами у депутатов времени не хватило. Счастье, что хоть профильный комитет рассмотрел законопроект и постановил рекомендовать Верховной Раде принять его за основу.
Что же предлагает субъект законодательной инициативы? В результате многомесячной сотрудничества специалистам Госрыбагентства Украины и Министерства экологии удалось согласовать все спорные моменты и создать оптимальный механизм регулирования водных биоресурсов на заповедных территориях. И на заседании комитета директор Департамента заповедного дела Минэкологии Украины Виктор Канцурак и Председатель Держрибагенства Украины Виктор Дроник выступали «единым фронтом». Решение простое, как и все гениальное: использование водных биоресурсов в пределах территорий и объектов природно-заповедного фонда должно осуществляться на основании разрешений Госрыбагентства. Именно он будет утверждать лимиты и прогнозы допустимого улова водных биоресурсов, выдавать разрешения на специальное использование водных биоресурсов, утверждать режимы рыболовства, добычи (изъятия, добычи) и воспроизводства водных биоресурсов, имея для этого максимум компетенции.
По мнению разработчиков законопроекта предложенные изменения окажут как Минэкологии, так и администрациям заповедников вполне достаточные рычаги для контроля за рыбным промыслом на территории объектов природно-заповедного фонда. Ведь вылов рыбы будет осуществляться в соответствии с режимом конкретного объекта природно-заповедного фонда, который будет согласовывать заявку рыболовецкого предприятия на выделение квоты. Лимиты вылова для заповедных территорий, так же, как и режимы рыболовства в них, также согласовывать Минэкологии. Ну и наконец — промышленный лов возможен только по пропускам администрации заповедника. Как видим, меры, чтобы вылов рыбы не перешел в хищническое истребление, более чем достаточно. Таким образом и природу защищает (ведь все разрешения соглашаться с соответствующими органами природо охраны) и рыбакам бегать по инстанциям не придется.
К тому же внесения изменений в закон снимет социальное напряжение среди природопользователей, вызванную двойной системой лимитирования и получения разрешений на специальное использование водных биоресурсов. Кроме того, как показала жизнь — неудачные законы вместо защищать природу лишь блокировали традиционное рыболовство. И загнанные в тупик люди вынуждены были ловить рыбу уже без каких-либо разрешений — то есть браконьерствовать, чтобы хоть как-то прожить.