Телегу впереди лошади — новая украинская традиция
Обычно, законы создаются под какую-то определенную стратегию. С ней наконец следует определиться, сформулировав правильный вопрос — что мы в результате хотим иметь в аграрном секторе государства. Нам нужна Концепция АПК — потому что это стратегия, а закон — это лишь тактика. Плохой стратег может выиграть битву, но проиграть войну.
Еще в 1993 году Премьер-министр Леонид Кучма спросил у депутатов: «Скажите, что мы строим?» Потому как производственник он понимал, что без плана строить нельзя. С тех пор ничего не изменилось. Каждое следующее правительство решает свои проблемы, а мы тем временем продолжаем методично проигрывать страну. Если государство Украина в течение 20 лет независимости так и не смогла разработать стратегию развития аграрного сектора, то во что мы должны выстраивать тактику? Неужели ставить телегу впереди лошади становится новой украинской традиции?
Поэтому само содержание закона — это не принципиально. Причина его появления в том, что приватизировать уже нечего — в государственной собственности осталась только земля. Учитывая это, истинная цель закона — это не дать возможность владельцам паев распорядиться своей землей, а найти лазейку и раздерибанить 15 млн га земель сельхозназначения государственной собственности, пока относятся научно-исследовательским учреждениям Национальной академии наук Украины и Национальной академии аграрных наук в пределах городов и пригородах и производственным агропредприятиям Минагрополитики, земли винодельческих хозяйств в Крыму и Карпатах. А еще есть производственные земли учхоза в учебных заведениях Минагрополитики … Об увеличении доходов в Госбюджет от такой сделки точно не идет — когда хотят, чтобы страна получила деньги от продажи своих активов, то приглашают иностранцев, а вот когда речь идет о дерибан между своими, то вдруг все становятся патриотами и раздувают истерию: «Нет клочка земли иностранцам, ни комочки — юридическим лицам»! Об абсурдности этой истерии свидетельствует опыт соседей: земли русской Кубани, Краснодарского края, ничуть не хуже наших, и их может купить любой иностранец, однако что-то ажиотажа там никто не наблюдает. Поэтому прежде чем играть с формами собственности на землю, нужно определиться с главным — каким мы хотим видеть село через 5, 10, 20 лет: мелкотоварным, колхозным или крупнотоварным? За счет чего должны там жить люди — за счет того, что работают в сельском хозяйстве, или за счет оплаты сданных ими в аренду земельных паев ? Понятно, что проданный пай, возможно, позволит пожилому человеку достойно, по сельским меркам, дожить скончания века и быть похороненной. Потому стоимость паев разная. И хотя нормативная оценка достигает сегодня в среднем 20 тыс. грн за гектар, ее не следует путать с реальной стоимостью — у нас очень много земли, которую и по 2-3 тысячи никто не хочет покупать. Мы же говорим о рынке земли. Поэтому и цена должна быть рыночной. Нормативная оценка — это фискальная оценка уплаты налогов, и подходит она для земель государственной собственности. В формулу расчета нормативной стоимости укладывается стоимость урожая. И как ее рассчитать, если правила игры на рынке и цена на сельхозпродукцию меняются через ручное управление сверху по несколько раз в год? Ситуация может сложиться так, что отчисления в бюджет при продаже пая могут превышать стоимость земли. Кто ее сможет в таком случае продать и кто сможет купить? По здравому размышлению, налоги уплачиваются из фактических доходов, а не из виртуальных. Например, в России, где земли сельхозназначения находятся в условиях свободного рынка, стоимость гектара на той же Кубани колеблется в пределах $ 500-600 (см., например, www.kubanmakler .ru / land / — прим. авт.). Ее можно приобрести, как любую собственность, абсолютно легально в определенный законодательством способом. Предлагается угодно: сельхозземли и сильгоспдилянкы, земельные паи и массивы, фермерские хозяйства, агрофирмы, агрокомплексы. Причем предложения совершенно конкретные, в зависимости от направления производства — для выращивания пшеницы, подсолнечника, кукурузы, сои, свеклы, риса, для растениеводства и овощеводства; под развитие или создание животноводческих ферм. Для ведения товарного производства сельхозугодья еще кое-как продаются, а по отдельным паев, то желающих их приобрести практически нет. Возникает вопрос, инвестор согласится покупать землю в Украине по нормативной оценке 20 тыс. грн, которая реально не стоит таких денег, если он может купить ее дешевле в разы и сколько угодно на Кубани? Парадокс нашего законодательства заключается еще и в том, что мы без стратегии под видом реформирования принимаем какие-то непонятные законы, искусственно вокруг них нагнетаем ажиотаж, а когда наступает время им вступать в действие, Президент их приостанавливает. Потому становится понятным, что выписаны в них нормы — непродуманные. Это касалось законов по БТИ, севооборотов. Следует также упомянуть знаменитую потасовку вокруг перехода на зимнее время: и, казалось бы, осенью уже приняли окончательное решение остаться в присущем Украины часовом поясе, и вдруг на последнем Кабмине (25 января с.г. — прим. Авт.) Вновь появились желающие подискутировать по этому вопросу. Очевидно, страна у нас такая, где много желающих вместо осуществления реальных взвешенных реформ только переводить стрелки … Теперь то же касается рынка земли. У нас нет четкой определенности разграничение понятий земель государственной и коммунальной собственности, не определен вопрос землеустройства местных общин. Сегодня агропроизводитель требует конкретного ответа: каким образом на законных основаниях он может получить землю для осуществления своей основной деятельности — ведение промышленного агропроизводства. Если приобретать землю сельхозназначения в собственность имеют право физические лица, то учредителям обществ и фермерских хозяйств нужно дать право как физическим лицам покупать эту землю. Однако существует механизм определения первоочередного права — кто именно является этим физическим лицом: человек, работающий на земле, или любой, пришедший … Здравый смысл подсказывает, что земля должна принадлежать тем, кто на самых работает. Здесь опять имеем коллизию: львиная доля частной земли сельхозназначения принадлежит тем, кто на ней не работает и никогда уже не будет — умерли, переехали из села или вообще работать не хотят, потому что легче получать дотации или просто пить. К сожалению, за 20 лет бессмысленного реформирования АПК исчезло целое поколение тех, кто умел и хотел работать на земле, потому что государство не в состоянии их поддержать. Работоспособной настоящее молодежи, которая могла бы, как говорят, продолжить дело родителей, земли не досталось. Зато больно смотреть на владельцев-лентяев, которые живут за счет уплаты сельхозпроизводителями аренды их земельных паев. И, чтобы якобы уменьшить уровень социальной напряженности на селе, власти предлагают еще повысить уровень арендной платы. Это, в свою очередь, ложится на плечи настоящих тружеников — тех специалистов, которые вместе с руководителями остались работать в хозяйствах и не дали умереть своей деревне и сельскому хозяйству. Мало того, именно эти руководители малых и средних сельхозпредприятий остаются виновными во всех бедах села — не то посеял, не обеспечил рабочие места и достойную зарплату и т.д.. Таким образом, социальное напряжение на селе еще ??более возрастает. И порождает не только противостояние между соседями, но и в семьях, провоцирует это пресловутое изначальное зло — убийство за землю. Поэтому сначала надо трезво и взвешенно оценить ситуацию, а уже потом принимать решение. За популизм правительство, не рассчитанный стратегически и не подкреплен экономически, и дешевые обещания чиновников на парламентских выборах голосовать прослойка лентяев, а не сторонников работать … И вскоре станет понятно, что производить национальный продукт и обеспечивать продовольственную безопасность страны уже никому!
