< /p>
Фото из сети Интернет
«Два текста, которые произвели впечатление. Автора первого знают все. Это генерал Залужный. Он написал, что война становится позиционной, а это означает затягивание, что выгодно нашим врагам, далее он называет ряд условий, необходимых для ухода от позиционной формы ведения войны, не мне судить, сколько времени и ресурсов нужно для их выполнения, но условий много и они сложны, из этого следует, что сейчас еще на какой-то , пока неизвестно время, имеем данность: Первую мировую с дронами.
На полях мировой войны нужно, прежде всего, много артиллерийских боеприпасов. Судя по всему, Россия недавно получила из Северной Кореи целый миллион. Этого им должно хватить месяца на три. В середине сентября Бункерный встретился и добазарился с Пончиком – и через полтора месяца оно уже летит за нами. Не в 2025 году, или когда-то там, когда согласуют пакеты помощи, просчитают риски для собственных рейтингов и искоренят коррупцию в стране-получателе — а сейчас. Можете меня расфрендить, отписаться и забанить, но правда от этого не изменится: в условиях войны демократии не работают.
Демократия – это хорошо и правильно. Так же верно, как запрет убивать людей. Но у войн другие правила. Все понимают, что вражеских солдат убивать можно и нужно. А на счет демократии почему-то «все не так однозначно».
Второй текст написала Lada Antomonova — гражданская женщина, мама троих детей, с высоким дистанционным заработком, совершенным владением английским и кучей родственников и друзей за рубежом. Обстоятельства ее жизни как будто сами подталкивают к эмиграции. Но она упорно остается здесь. И спрашивает номер карты, куда ей задонатить на танковый завод. Ибо «нужно иметь свою сковородку для самообороны от воров, а не просить соседей, чтобы одолжили, потому что воры рыскают по дому, а тебе нечем аргументировать… Я хочу, чтобы был патронный завод моего района, потому что нам долго воевать, а производства до сих пор нет. Я хочу, чтобы мое ОСМД делало дроны по вечерам. Я хочу, чтобы мы официально перешли на военные рельсы… Мы что, не способны штамповать те патроны?
Демократия может быть цивилизована, освящена столетними традициями, как в Британии. Она может быть молодой, нарванной и коррупционной, как у нас. Но суть ее одинакова: власти уходят от непопулярных шагов, чтобы не испортить свои рейтинги. Власть ориентируется на мнение большинства. Большинство же всегда выберет не терпеть неудобств, связанных с войной. В том числе не колотить колеса на плохих дорогах. Потому и брусчатка вместо снарядов. Поэтому экономика до сих пор не переведена на военные рельсы. Не проведена трудовая мобилизация, и дешевые снаряды — кусок металла, кусок взрывчатки, порохи и взрыватель — не моргаются в три смены на подземных заводах. Поэтому нет военно-полевых судов, а уклоняющиеся и дезертиры отправляются в лучшем случае в тюрьму ждать амнистии, а не в штрафбат на передовую. И вишенкой на тортик – аргумент, что это, мол, признаки совка, с которыми мы боремся, что «маленькой россией великую россию не победишь». Звучит красиво, ага. Вот только других методов, как вести (и тем более выиграть) великую войну человечество еще не придумало. И страх наказания за неявку по повестке или невыход на трудовую смену никак не отменяет наше чувство собственной правоты, способность к самоорганизации и высокую автономность в принятии решений — то, в чем мы на голову сильнее оккупантов.
У критических ситуациях побеждают те общества, которые способны заставить своих членов делать то, что невыгодно каждому из них в одиночку, но необходимо для выживания популяции.
В этой войне мы понесли колоссальные потери. Куча людей погибли и еще погибнут. Выживущие вернутся с подорванным здоровьем и упущенными навсегда возможностями. Лично мне удалось иметь крепкую психику, которой война не наносит вреда, но физически на десятом году я уже не вывожу. И если не запрячь все, что до сих пор не запрягалось – мы их на себе не вывезем. Утратим государство. И все жертвы будут напрасны.
Елена Белозерская,
военнослужащий, блоггер