Фото из сети Интернет
Если для характеристики эпохи или стиля правления мы употребляем термины «сталинизм», «гитлеризм», «маоизм», вкладывая в них исключительно отрицательный смысл, то будет полностью. справедливо обозначить нынешний период в истории России словом «путинизм». За человеконенавистническим направлением, в частности, готовностью уничтожить миллионы человеческих жизней для осуществления своих безумных идей этот феномен вполне может посоревноваться со своими историческими предшественниками. А в перспективе (если дать ему разгуляться «во всю ширь») — и переплюнуть их.
Если же попытаться охарактеризовать правление экс-подполковника КГБ еще с его, так сказать, «младых ногтей» в образном стиле, то его можно сравнить с удавом, который до поры до времени дремал, едва шевеля веками, и наблюдал за окружающей обстановкой. Наблюдал не безразлично, а планируя свои следующие шаги. Они оказались крайне неприятными как для либеральной части русского общества, убаюканной относительной демократией эпохи правления Ельцина, так и для остального мирового сообщества, особенно для географических соседей России. Удав, вдоволь насладившись лояльным отношением к себе со стороны Запада, собственным изображением с подписью «Человек года» на обложке респектабельного Times, и титулом проводника политики «управляемой демократии» (ну, демократия все же…), занялся любимым делом, которую диктует ему естественный инстинкт: обвиванием вокруг тела жертвы и ее удушением ужасным. скользкими кольцами. Это ужасное давление сейчас вполне ощущает Украина. Аналогия, возможно, не стопроцентная — у жертвы настоящего удава нет шансов освободиться от его колец, в то время как мы, опираясь на поддержку и помощь цивилизованного мира (который все же осторожно держится вдали от устрашающего пресмыкающегося), надеемся таки ослабить его давление, а следовательно, если удастся, ввести уродину что-то парализующее, что навсегда заставило бы ее отказаться от хищнических намерений.
Но скоро, как известно, только сказка говорится. Чтобы достичь достаточного парализующего эффекта, русскому удаву надо, очевидно, всадить шприц вроде того, что его вогнал в ягодицу персонажа Е.Моргунова «врач-эпидемиолог» в «Кавказской пленнице» («в районе эпидемия — ящур!»). Запад же ныне, очевидно, остерегаясь, как бы реакция удава на сильный заштрик не оказался слишком буйным, предпочитает поставлять Украине небольшие шприцы для инъекций, достаточные для того, чтобы Украина чувствовала себя живой и в сознании, едва ослабляя давление жуткого пресмыкающегося. Ему, то есть Западу, так политика кажется наиболее целесообразной — удав со своими смертоносными объятиями от него еще далековато.
Мы же вполне ощущаем безжалостное давление его колец…
< p class="p2">Игорь Дуда