Ольга Трофимцева. Фото из сети Интернет
— Общая аграрная политика Европейского Союза больше не работает. Она не эффективна, поскольку не отвечает вызовам настоящего и тем более будущего, — говорит в интервью Неделе доктор аграрных наук экспосолка по особым поручениям МИД Украины Ольга Трофимцева, которая исполняла обязанности министерства аграрной политики и продовольствия Украины от февраля до августа 2019 года.
— В декабре прошлого года Европейский Союз принял решение о начале переговоров о вступлении Украины в состав ЕС. Есть мнение, что аграриям европейских стран членство Украины в Союзе не выгодно.
— Прежде всего, надо понимать, что вступление в ЕС не самоцель Украины. Такое членство ни в коем случае не панацея от всех болячек. Евросоюз — это экономически-политический блок, у которого есть свои проблемы и вызовы. Последние протесты фермеров в Берлине, Париже, Италии и, в частности, Польше, свидетельствуют о необходимости реформирования аграрной политики ЕС. В 99% речь идет не об отношении к Украине, а о том, как местные фермеры понимают критические проблемы в европейском агросекторе. Сейчас Украина как раз и является глотком свежего воздуха для ЕС. Совместно с украинским агропромышленным комплексом (АПК) Европа может стать мощнейшей аграрно-продовольственной силой в мире. Об этом не раз подчеркивала во время встреч с представителями ЕС, членами бизнес-сообществ, фермерами.
Впрочем, и Украине нужно понять, что вступление в Евросоюз с нынешней аграрной экономикой не будет результативным. Нам, безусловно, следует учитывать вектор развития мировой экономики, искать свое место в цепях товаров с большей добавленной стоимостью. Следует инициировать активный диалог о том, как Украина будет позиционировать себя как добавленную ценность для ЕС. Это может стать стимулом посмотреть на общую аграрную политику под другим углом, чтобы она действительно способствовала конкурентоспособности, эффективности расширенного Европейского Союза на мировых рынках. Нынешней ситуацией не удовлетворены не только европейские фермеры, но и конечные потребители.
— Что не так с украинской аграрной политикой?
— К примеру, еще летом 2021-го, за полгода до полномасштабного вторжения, заработал украинский рынок земли (с июля 2021-го рынок открыли для физических лиц украинцев, с января 2024-го к нему также допустили юридические лица. Лимит земли в одни руки возрос от 100 до 10 тыс.га. — Ред.). Шаги по его внедрению потребовались уже давно. Но с начала запуска рынка земли меня, прежде всего, волновало отсутствие стратегии или видение развития украинского агропромышленного комплекса. Опять же рынок земли, как и вступление в ЕС, не самоцель. Это не о поставить галочку. Это всего-навсего инструмент, чтобы развивать дальше сектор и экономику. Для того чтобы рационально его использовать, надо понимать, какой АПК хотим видеть, учитывая наши евроинтеграционные шаги, экономические, макроэкономические, геополитические процессы и наблюдаемые в мире тренды. У Украины нет четкой стратегии развития с прописанными конкретными шагами в течение, допустим, десяти лет.
По-моему, наша логика нарушена: рынок земли запускаем, но без отношения к визионному и стратегического видения развития агросектора в целом.
— Каким должно быть видение развития украинского агросектора?
— В целом программа развития украинского АПК должна стать частью общеэкономической стратегии государства, потому что мы будто что-то строим, внедряем, но без стратегии. Особенно во время войны это не очень удачная идея.
Еще во время своей работы в министерстве агрополитики была поклонницей модели трех Д. Речь о диверсификации (от лат. «diversificatio» &mdash разнообразие. — Ред.) в трех направлениях: экспорта по рынкам, по видам продукции, которую можем экспортировать, и видам производства.
То есть должны создавать как можно большее количество готовой продукции, ингредиентов, готовых органических продуктов для продажи в супермаркетах. Кроме того, следует расширять рынки сбыта этой продукции. Хотя украинская агропродукция в первую очередь сырьевая и есть почти во всем мире, но потенциал некоторых регионов остается необработанным. Есть неосвоенные рынки сбыта. Прежде всего, это Средний и Ближний Восток, та же Африка.
Считаю, что в Украине не должно быть засилье крупных или малых производителей.
Нам нужна диверсифицированная структура производства, где каждый занимает свою нишу. Крупные агропроизводители, безусловно, имеют преимущества в экономике масштаба производства тех же биржевых видов зерновых или масличных. Малые и средние фермеры демонстрируют потенциал в других областях. Задачи государства — делать так, чтобы все игроки имели равные возможности и одинаковые правила игры на рынке.
— Какое при таких условиях значение открытия рынка земли в Украине?
— Если говорить о функционировании рынка земли непосредственно во время великой войны, то определенный уровень активности сохранялся. Были соглашения о купле-продаже земельных участков. Минагрополитики приводит данные в пределах 1% общего количества сельскохозяйственных земель в Украине.
Что касается введения второго этапа и возможности покупать землю юридическим лицам, то здесь есть вопросы. Во время войны такие шаги государства не слишком логичны, ведь из-за ограниченного влияния оно не может обеспечить полноценную работу рынка земли.
Многие экономисты подчеркивают, что рынок способствует росту стоимости земли. Опять же, повышение цены земли не может быть самоцелью. И почему это хорошо с экономической точки зрения, для меня вопрос спорный. Рост цены выгоден для инвесторов, которые вкладывают деньги в землю как в недвижимость. Они ожидают получить от нее доход. Однако выгоду для тех, кто работает на земле, и для государства в общем-то еще надо вычислить. Думаю, что там не так все однозначно.
Пока украинский рынок земли остается закрытым для иностранных инвесторов. Надо понимать, что это вопрос времени. Но и здесь нужен здоровый подход к решению этой проблемы. К примеру, внедрение дополнительных требований к иностранцам. Почему сейчас такие страны как Германия пытаются ограничивать доступ именно иностранных и не аграрных инвесторов к землям сельскохозяйственного назначения? Все из-за спекуляций таких компаний. Похоже, что их деятельность никоим образом не связана с развитием сельских территорий, заинтересованностью в развитии человеческого потенциала. Речь исключительно о получении дивидендов. Если же речь идет об украинском селе, то это, прежде всего, разговор о человеческом капитале. Задание номер один —не потерять его. Государство должно сделать так, чтобы иностранец, пришедший на украинский рынок земли, оставался там работать, вкладывался в развитие человеческого капитала, создавал рабочие места, заботился об экологии, развитии технологий и экономической составляющей. Только так это должно работать.
— В преддверии полномасштабного вторжения, по итогам 2021 года, Украина экспортировала агропродовольствия на рекордную сумму— $27,9 млрд. Как чувствует себя АПК в конце второго года великой войны?
— Прямой ущерб агросектора достигает $10 млрд. Это потери сектора из-за уничтоженных объектов и урожаев. Косвенные потери сектора превышают более $30 млрд.
С одной стороны, украинскому АПК нанесен огромный ущерб. С другой — война вынудила больше внимания уделить модели ведения агробизнеса и крупными и средними, и малыми производителями. В прошлом году, встречаясь с фермерами, заметила, что они стали привержены идее объединения для переработки. Многие игроки рынка начали вкладываться в инфраструктурные и логистические объекты, строить сухие порты на границе с Евросоюзом. Как бы цинично ни звучало, но благодаря войне в украинском агросекторе удалось запустить положительные процессы.
Фермеры начали больше внимания обращать на нишевые культуры. Многие отказываются от кукурузы, потому что она нерентабельна, ведь приходится продавать ее ниже себестоимости.
Развитие наблюдаем в животноводстве. И речь не только о крупном рогатом скоте. Это также свиноводство, овцеводство, разведение коз.
Также во время войны крупные игроки рынка инвестируют в объекты по глубокой переработке. А наши экспортеры преодолевают сложности и ищут рынки сбыта украинской продукции.
— Удается сбывать за границу зерно зерновыми коридорами? Доступ к ним имеет ограниченное количество трейдеров, к тому же сохраняются риски безопасности.
— Морской зерновой коридор функционирует, прежде всего, благодаря Вооруженным Силам Украины. Когда мы говорим об экспорте зерновых или масличных в больших масштабах. понятно, что равнозначного альтернативного пути морскому найти сложно. Видим, что вынужденно, но начало развиваться направление Дуная и портов, ранее игравших второстепенную роль. Сейчас из-за блокировки портов Большой Одессы и Черного моря они развиваются быстрее.
Из-за зернового коридора без России (предварительное зерновое соглашение между Украиной, Россией, Турцией и ООН действовало до 17 июля 2023 года. В дальнейшем РФ отказалась продолжать действие зерновых коридоров. — Ред.) было экспортировано более 14 млн. т зерна. Однозначно он должен работать дальше. Хотя вполне понятно, что это возможности в первую очередь для крупных производителей. При нормальных условиях к Черному морю доступ имел бы большее количество производителей. Это способствовало бы снижению давления на внутренние цены для украинского фермера. Сейчас ситуация, к сожалению, до сих пор критическая. Внутренние цены не выровнялись. Они не такие, как были до войны, в смысле паритетности с мировыми ценами.
Нужно понимать, какой критической может стать полная остановка морского экспорта. Учитывая войну и террористическую позицию России, совместные усилия государства и нашей армии— это серьезный сигнал и внутрь экономики страны, и снаружи. Наши партнеры видят, что украинские производители и экспортеры делают все возможное, чтобы выполнить свои обязательства.
Маргарита Дикалюк.