Фото из сети Интернет
Рождественские праздники для меня начинались с той ночи, когда под подушкой загадочно шелестело, а в доме пахло мандаринами. Я осторожно лезла рукой под подушку и радостно извещала сонного брата: – Уже пришел!
Мы открывали свертки, и вся семья слушала, что это нам принес святой Николай, спать уже не было, поэтому в дальнейшем к нам Николай приходил под утро.
< >После Николая у нас начиналась подготовка к праздникам. Мы с братом наперебой колядовали каждый свой репертуар. Ребята должны были уметь хорошую коляду для девушек, поэтому мой брат тщательно распевал:
– Пасла Галюня четыре волы в долине, гей же в долине, перепёлка не скажет.
Мне, малыш, всегда было интересно, чего та перепилушка ничуть не хотела говорить, но я старалась не вдаваться в такие детали, потому что надо было успеть научиться еще своей щедривке, и я звонко затягивала:
– Косил Володенько ярую пшеничку, звучала коса у покоса!
Наши первые слушатели и учителя были дед Иван и баба Текля.
В преддверии Сочельника впитывали елку. Вся хата наполнялась запахом леса, а елочные украшения и огоньки, мелькавшие на елке, словно сообщали нам, что скоро произойдет что-то загадочное и непостижимое. Мы с братом по очереди держали макитру, а папа старательно тер мак, а потом мы лизали макогин.
– Не лыжи макогин, потому что мужчина будет лысый, – говорила баба. Но меня это никогда не останавливало.
На кухне кипела кутья, и мы, малые, ждали, когда уже ее приготовят, чтобы попробовать. Затем пекли пышки с рожей и маком. Все до ужина постились, но нас, малышей, это не касалось. Наконец-то на небе засияла первая звезда.
– Дай Бог, добрый вечер! – то дедо внес в дом дидух.
– Дай Бог здоровье! – отвечали.
Здесь начиналось самое интересное действо, пока дедо раскладывал на столе сено, мы с братом, под четким бабьим руководством, сидели под столом на душистом сене, которым был выстлан пол, и квокали, бекали, мычали, чтобы в новом году велась хозяйка.
>
Дидо клал на стол калач, зажигал свечу, и вся семья становилась на молитву.
– Отче наш, Ты, Который есть на небесах, – торжественно вел дедо.
Мне казалось, что в тот момент свеча светила ярко-ярко, а маленький Иисус был где-то совсем рядом.
Сначала все пробовали кутью, а тогда уже можно было есть другие блюда.
Ужин обязательно завершался колядой:
Бог ся рождает, кто Го может знать!Иисус Му имя, Мария Му мать…
На столе оставляли кутью, потому что души умерших родственников придут на ужин.
Папа повел брата колядовать до семьи, а я осталась дома и мечтала себе, как в следующем году пойду щедровать к бабе Зоське и к своему крестному. вуйка Гриця, как громко и хорошо ущемляю:
– Приготовьтесь, господин хозяин, будет Христос на ужине! Прошли годы, уже давно нет бабы и деда, но дух Рождества я храню, как сокровище моего рода. Пахнет душистое сено, под столом квакают уже внуки, а на столе обязательно остается кутья для умерших родственников, потому что сейчас:
– Ангелы поют, Христа витают.