Российские оккупанты замучили. моих родителей на Луганщине»» />

Фото из сети Интернет

«Хочу пообщаться для интервью», — звоню тернопольскому волонтеру Василию Конько. «Через 20 минут — в Старом парке, — мгновенно принимает решение. За девять лет волонтерства привык делать все четко, вовремя и оперативно. Василия Викторовича знает не только вся Тернопольщина, но и пол Украины.

Российские оккупанты замучили моих родителей. Луганщине»» />

«Балла» — такой позывной дали волонтеру военнослужащие. И действительно, мужчина чем-то напоминает мультяшного медведя, но по доброжелательной внешности — характер военного. В свое время нес службу в Национальной гвардии Украины. С начала российско-украинской войны в 2014-м занимается волонтерством, с февраля этого года еще с большей преданностью возит помощь нашим защитникам в горячие точки. Василий Викторович говорит суржиком, родом он из села Ивановка Антрацитовского района Луганской области. В марте этого года подверглись преследованиям от оккупантов его родители — после пыток отошли в засветы… «Чтобы победить врага, нужно сплотиться и держать строй», — не отчаивается тернополянин, – пишет “НОВАЯ Тернопольская газета”.

— Василий Викторович, когда вас знаю, вы всегда были волонтером, всегда в пути на фронт
— Делать добро — зов души. Помогал людям, а потом узнал, что это — волонтерство (улыбается, — авт.). Сделал детскую площадку, перевез бабушку, поддержал какую-то семью. так было до войны. В 1992-м меня призвали в Национальную гвардию. Нос службу в военной части в Тернополе. Командиром у нас тогда был известный Сергей Кульчицкий, погибший в Славянске и признанный Героем Украины. В начале войны я просился в его бригаду, потому что раньше служил в спецроте, немного знаю это дело. «Можно в строй?» — спросил. «Нет, ты нужен для другого…» — ответил. Хорошо знаю дороги в Луганской и Донбассе. До Лисичанска могу добраться по четырем дорогам. В детстве мы с отцом часто ездили туда на рыбалку. Дебальцево, Первомайск, Кадиевка, Брянка, Попасная, Северодонецк — родные места. С 2014-го я сосредоточился на помощи военным — подвозил необходимую амуницию, продукты для ВСУ и добробатов.

— Помните первую свою поездку на Восток Украины?
— 22 мая 2014 года. Я тогда не доехал до Славянска, потому что там уже был Гиркин. Добрался до телевышки возле города, там стоял первый возведенный отряд из Тернополя. С тех пор ездил по два-три раза в неделю. Сначала я возил бусом, а потом счел, что выгоднее фурой. Чтобы заправить 30-тонную фуру, нужно 600-700 литров горючего, а 2-3-тонного буса – mdash; 200–250 литров. Вместе с Игорем Крочаком и единомышленниками из Шумщины мы основали волонтерскую группу «Восток и Запад единые». Впоследствии я создал свою — «Восток и Запад единственные навсегда». С 2015 года мы отправили 180 фур на передовую для наших защитников. Имели свои логистические центры в Константиновке Донецкой области, Лисичанске Луганской и Мариуполе — держали всю линию обороны. Обеспечиваем и продолжаем обеспечивать разные подразделения — ВСУ, МЧС, СБУ, пограничников. Неравнодушные земляки собирают все необходимое на фронт, приносят в наш штаб. Многие нам помогают фермеры из Тернопольщины, тесно сотрудничаю с мэром Сергеем Надалом. В начале мы ходили и объясняли благотворителям, что нужно поддерживать военных, потому что война еще не закончилась. Наладили логистику — по дороге нас раньше догружали в Вишневке, Кременце, Ровно, Житомире, Киеве.

— Вы недавно присоединились к проекту «Помощь армии от Тернополя» — доставляете персонально посылки защитникам. Расскажите, как можно передать пакет на фронт?
— Три недели назад мы с Тернопольским городским советом запустили проект «Помощь армии от Тернополя». Родные и друзья военных приносят посылки по ул. Лысенко, 8 (помещение собеса), где все описывают, проверяют, чтобы не было запрещенных предметов, упаковывают и передают нам. Увозим все защитникам. Но когда приезжаем в подразделение, еще добавляем что-то из общего груза, чтобы всем досталось — а вдруг там служит сирота, которому никто не передает, внимание должно быть для всех. Украинская армия обеспечена основным, но всегда еще что-нибудь нужно. Сейчас есть необходимость в пленке для блиндажей, скобах, топорах, лопатах, горелках для быстрого приготовления пищи в окопах. Очень нужна в жару вода, фрукты. Каждый раз нас нагружает водой пивоварня «Ополье» — это помощь от Ярослава Джоджика. Недавно я доставил 30 тонн яблок от агрария Петра Гадза. Ищем ребятам сменную обувь и одежду, потому что все изнашивается, на передовой нет возможности стирать вещи. zakatuvali-moyih-batkiv-na-luganshhini-32b83a6.jpg» alt=»«Российские оккупанты замучили моих родителей на Луганщине»» />

— Чем отличается волонтерство предыдущих лет и нынешнее?
— Масштабный фронт, изнурительные бои, большое количество личного состава держит оборону родной земли, поэтому требуются большие ресурсы для обеспечения нашей армии. Иногда очень трудно добраться до подразделений под обстрелами. Такое впечатление, что россияне хотят перепахать снарядами украинскую землю. Наши защитники несколько суток сидят в окопах. Берут ложку кофе в рот, запивают водой, чтобы не уснуть. ВСУ дают отпор, но орки лезут и лезут… Жаль, что есть предатели среди местного населения, которые «сдают» позиции военных, приезд волонтеров. Осторожность — превыше всего. Надо понимать, с кем можно общаться, что и где говорить. Нужно хорошо знать местность, не ехать слепо за навигатором, потому что можно встретить врага. Знаем о случаях в Ирпене, Буче, Гостомеле, когда волонтеры попали в плен, некоторые погибли… Анализирую ситуацию, где можно поближе заехать, а куда стоит вызвать военных, чтобы передать помощь. Сейчас самые сложные направления — Северодонецк, Лисичанск, Славянск, Краматорск, Константиновка, Покровск. Бахмут постоянно под обстрелами, в Авдеевке горячо, в Гуляйполе, в Херсоне…

— Везде опасно
— В Украине – mdash; ожесточенная война. Ближе к передовой ночью приходится ехать без подсветки, нужно мгновенно реагировать, иногда переждать. Стараемся под утро приехать в военные, быстро все передать и — назад, потому что может быть разное… Самой сложной была поездка в 2015-м в Донецкую область. Приехали мы на одну позицию, выгрузили передачу, только отъехали, через мгновение туда прилетело. Постояли бы минуту-другую и нас уже не было бы. Прибыли дальше в Пески, там как раз была съемочная группа. Перегрузили помощь, как вдруг по нам начали варить из миномета. Через секунды я пролез со свистом через маленький люк в подвал. Чудом уехали оттуда. Приезжаем со временем в Водяное к защитникам. Прошла мимо нас девушка с собачкой. Прошло три минуты, начался обстрел. Неизвестно, случайно ли сработал корректировщик. Страшным был выход из Дебальцево, я вывозил раненых из котла. Есть что вспомнить, но рассказать нечего. Знаю о ситуации в каждом подразделении, о командовании. Знаю, что кому нужно, поэтому работаю «точечно».

— Что вами руководит в волонтерском труде?
— Получаю адреналин и одновременно успокаивающее (улыбается, – авт.). В мирной жизни непонятно, кто друг, а кто – ; враг. Здесь могут подставить. А на фронте все четко: рядом — друзья, напротив — враги. И друзья там надежные, закаленные кровью. Их улыбки, крепкое рукопожатие, благодарности очень ценны. Многие военные за годы уже стали моими друзьями. Есть сейчас надежный напарник в пути Сергея из Вишневца. Волонтеры — это застежка, которая держит цепочку между тылом и фронтом. -luganshhini-cdaa006.jpg» alt=»«Российские оккупанты замучили моих родителей на Луганщине»» />

— В предыдущие годы войны приходилось слышать, что люди устали помогать, но сейчас все снова мобилизовались. Вы не устаете?
— Даже не думаю об усталости. Украинцы должны понять, что только сплотившись, победим. Если будем в одиночку волонтерить, то ничего не будем стоить. Низкий поклон всем жителям Тернополя и всем украинцам, которые помогают нашим военным. Захожу недавно в магазин, а предприниматель говорит, чтобы я взял что нужно на передовую. Прибежал к нам парень, чтобы пожертвовать 320 литров дизтоплива. Приятно! Раздадим на несколько бусов. Кроме военного волонтерства, мы с единомышленниками с 2015 года занимаемся организацией отдыха для детей участников боевых действий, детей-сирот, детей из многодетных семей, детей волонтеров и активистов. В настоящее время мы уже оздоровили около 14 тысяч маленьких украинцев.

— Как это все успеваете? Еще где-то работаете?
— Я — предприниматель, моя фирма занимается рекламой. Вся работа налажена, поэтому имею возможность уделять время волонтерству. У меня такая философия: человеку многое не нужно в жизни, особенно если он знает беду. Март этого года был очень сложным для меня. До сих пор тяжело на душе… Мои родители все эти годы жили в Луганской области. 20 марта оккупанты замучили маму, а 28 марта – mdash; папа. Проводили у них обыски, допросы, хотели узнать, с кем я общаюсь. У мамы не выдержало сердце. Папе поломали ребра, травмировали другие органы — не выжил. Мои друзья похоронили родителей. Я не мог уехать, потому что заочно осужден так называемой ЛНР как «помощник хунты». Трудно, но ребятам в окопах еще сложнее. Надо выстоять, чтобы одержать победу. Хочется, чтобы над головой было мирное небо, а не летали ракеты.

— У вас на шее — веревка. Вы — верующий?
— Эту вереницу мне подарила коллега, чтобы оберегала. Предыдущую я имел от мамы, носил долгое время, пока не треснула нить… Тогда я возвращался из Львова, пробежало в голове, что плохой знак, но отогнал мысль. Но в тот же день получил уведомление о смерти матери… В Западную Украину я попал благодаря родителям. Мама пошла в военкомат и попросила призвать меня, чтобы набрался ума (улыбается, – авт.). Через три дня, с 8 на 9 июня 1992 года, меня забрали служить во Львов. Потом я очутился в Тернополе, так и остался здесь. Военная обучение — на всю жизнь. Он начинается с того, как человек просыпается: помолился, застелил кровать, умылся, аккуратно оделся. Порядок должен быть во всем!

— Вы каждую неделю бываете на передовой, видите ситуацию. Нам нужно настраиваться на длительную войну?
— Больной вопрос. Не хочу прогнозировать, но мы отдаем себе отчет, что это еще не конец. Наша задача — держать строй и быть рядом с ребятами, защищающими родную землю. Даже если завтра закончится война, то нас ждет очень ответственная работа, ведь много раненых, много вдов, детей-сирот. Должны работать с этим травмированным поколением. А еще нужно восстанавливать наши города и села, которые разбомбили россияне. Я решил для себя, что пока буду здоров, буду помогать чем смогу. Сильная Украина — это каждый из нас. » alt=»«Российские оккупанты замучили моих родителей на Луганщине»» />

Иванко Гошей, Новая Тернопольская газета