Смс со Старым Новым Годом 2014
то звезды в небе — жароптици …
Когда поднимешься облаков —
Растают звезды как призраки,
Внизу блестеть столица! И хочется помандрувать, Себя столицы показать: Живут же от орлы в колодце, Что мечтают жить и в столице, Пусть там хотя бы жебракувать … Спешите орлы на паперть стать, И деньги ждать от магната … Стоп мечта! Прочь! Прежде всего: Посетить нужно Крым . Столицу пока не трогать. Столица что? Почти Европа . Ей противно видеть холопа. Там все князья, политиканы, У каждого свои площади. А у тебя лишь единственная правда. В Крыму народец по проще Свой берег моря, своя крыша. А из Крыма уже, поверь мне, В столицу можно и на коне! Если татары не пропишут … Крым слег, как будто рыба-дом, Среди воды миллионы зим. Там расселились нахально Кому не лень национально, А кому лень — и тот в нем … бренчит Сиваш в пока наш — Живет в нем Барабаш. А там край Бахчисарай — Живет в нем Барабай. В Крыму особенно пейзаж. Если на Крымские горы скотч, то можно рассмотреть Сочи. А как развеется туман, то видно и Биробиджан, Чтобы не вылупились глаза … Здесь в воздухе мечты спят, Чумацкие звезды мерцают. Горит свет. То маяк? НЕ разминуться никак. Даже глаза надо закроют … Таки добрался до накала, Куда Палайка завликала. И смутился: осе лежит Огниво. На весь Крым горит. То должен пидибрать огниво. Огниво хрясь на Крым все, Здесь голос на русском «здесь» … И моментально перевод, значит «здесь». Язык как кремень! Хуже — бут! И Ума нет, а Тумко есть! Вот Как это свет круто действует, Вплоть мозг русскую понимает! .. Татарский то же! Всякой «бред» перевода, как логопед — Напрасно где Крым, а где Россия ! … Себе огниво в сумку скрыл. И сам себе заговорил: Пусть бы здесь перо светилось, Понятно, птица растерялась. Ну а огниво кто потерял? Секреты везде живут в Крыму — В огниво, в огнях, в дыму. В языках, фруктах тропикальних. Крым является интерн … национальный! Знать бы достанется кому … И вот от первого секрета — Огнива, солнечного взлета, Пора добраться на песочек В климатический поясок, До моря — что душе поэта. Об берег вылупляются барашки — В них гуляют Барабашки. Белеют чайки, как футболки , кричат ??с ними Балаболка … Крым одурманивает без бутылки. То-то и есть, что не одна Веками идет за Крым война. И раз семь на одну зиму Меняется начальник Крыму … А новый новую начинается! Наш путешественник космолитичний, Наблюдал момент привычный: Менялся тут как раз начальник По отвертки ното-реальные. Составлял он ноты политические … наказания до сих пор не изменили: племянница в бочку засмолили. И швырнули с берега крутого В воду царю морского, Чтобы ноты в море вместе учили. И здесь же, также традиционно, Новый начальник официально Поступал в должность в Крыму, А по-русски ни м-м … Знал только суржик миграционный. Никак не устоят стороне … Вылезай из сумки мой огонь! Огниво хрясь, а с ним оратор Заговорил, как император. Здесь императору не тронь! «За пользу мне в войне в Крыму, На службу я тебя возьму! » Приказ письнув такой начальник: «Отдельний пляж, отдельний спальник. И полний доступ ко всему «. Так с ничтожества с ничтожеств устроился переводчиком … Изменился сан, изменился сон. Заря над морем за окном. Массандры источник течет. Разве так жить надеялось Путешественнику? А ведь сложилось: Купают душу моря волны, Поют гимны легкокрылые. Чтобы начальство не менялось! Путешественнику, поверь, неймется. Дорога путем отзовется. В душе или радость, или беда, В путешествие зовет Сковорода. И все-таки идти куда-то придется. Столица — сердечко государства. Архив любви веры и славы. слетается за сотни гон Вся лимита со всех сторон пощупать гетманские булавы. И юг, север — всякий здесь Облизывает столичный бут. Посольства запада и востока Все болтают о свободе: Ya-ya, si-si, yes-yes? Капут! Блестит намыленная брусчатка. пищит в shopi гола девушка. Столица сито потребляете Ресурсы — ест, шумит, гуляет. Как пропасть может или черная дыра. Поэтому прежде чем столицу видит, Пройтись надо по батрачат. Кое-как копеечку делает, Чтобы было что в конверт ложить, Апостольному городу, значит. А где еще ??крутятся резервы, да не тугрики, хоть «евры»? О! там где Тиса и граница, Где близко к Шенгенских зон, где гуцулы трембичуть нервы! Говерла небом дух приперла И цедит родничками жемчуг. С нее видно долины, Как мамалижню рвут румыно, Как венгры шкуру НЕ додерлы Лет триста, то больше. Да Бог с ними! Дядя лучше Услышать mp-3 трембиты, В овец прироста радоваться, Опрышков вспоминая только. На горной долине рдиють свиньи. Живут там Нимфы лысо-синие. А где-то к западу на Чоп Живет какая-то Мавкововчоп. Всяк разнообразие в месте. Иду. Иду. Сюда путешествую. И, что неудивительно, парубкую. рассматривает по сторонам: не явится случайно жена С папоротника, руте, туи? Поэзию наизнанку, Когда путешествуют в этом краю, где ярость причудливые тополя, Где пропасти горе, небо горы, И глаза у плоти заглядывают. холме, бурлит горная река. Вода, пузыри молока, Камни, буки перьями носит. А кто там моче в реке косы? Вишь девственниц какая! Но как поймать эту красавицу: ли Дойна, Ешку , прусских, Галя? Они с природой плодовиты, На то девки душераздирающие Относительно супружного миндаля. Как очарована поветрие: Опа — нету, опа на — есть! Так моче косы, то ни моче … И что этим сказать хочет? Умница, вот хоть перекрестков. Туда, куда поближе Рахов, Живет в лесу Мавкамахив, А там, куда поближе Хуст, Живет себе Мавкамахруст. Семья закарпатских ужасов. Хоть имеют рожи как плющала — не мигает что фотовспышка! А тут опа … и опа на … Ну точно это моя жена. Поймать бы только йно удачно. Путешественнику же пришлось Поймать девушку на «авось». Это торбочка такая есть друзья, Когда еще сделана в Союзе, Продукты в ней мелькали «наскрозь». «Авось «как ловушку разложил И девственниц зафиксировал. Теперь ей некуда деваться. Осталось только общаться. Откровенно уже предлагал: «Бросай, красавица, лес и тропа. В Крым со мной вместе роща. Это же не куда-то на Колыму. У меня дача есть в Крыму , а не еловый сарай … Завтрак Херес белый скучный, Обед Мускатный препаскудный — Без тебя Любка и вино В Крыму не играет уже давно. Люблю насмерть. Клянусь публично. » Девственницы блестит раденька. В «авось» спуталась крепенький: «Б. был государь, а так, прости, В москалей переводчик … Я патриотка, а не бзденька. Мои Карпаты то есть мать, На море их не поменять! Пусть буду век Мавкамамзель Но не отдамся в «пастель», В постели буду умирать ! » Как факт получить жестокую Отказ красотки с ее стороны Путешественнику самые пришлось. Пустую потянул «авось» В путь, куда рисует глаз. Но не пустым с Говерлы слез. С собой взял патриотизм. Здарила девушка на дорожку, Что лучше умирать в постели, И не строить коммунизм! С патриотизмом в Крым отправился. Там вновь начальник поменялся … Ибо, что русской не знал, Какой-то хлам подписал. скандалах до Москвы поднялся. Аж в Стамбуле слышался свист: «ЯВИС, ЯВИС, ЯВИС лингвист! » Ничего. Начальника поймали, Как всегда, в бочку засмолили. Пусть свистнет в ил аквалангист. А новый, став в руля, Так ненавидел москаля, Что забывал на языке гадит стяги малиновые И звезду красного Кремля. гадил все подряд неудачник: Иисуса, Кришну и Аллаха … Не знал патриотизма суть, Что кровать только не гадят И с кровати правильно подмахивает. По новому новая метла Все привилегии полностью смела. Путешественнику осталась только Веселая дырка от цедилки. И в путь дорога повела. В столице мутит отец — Царь. Всем сказочник, кобзарь и star. Держит остро уши и Бенька. Хотя на голову слабоват, Развил амбиции до облаков Он даунське дрянь С претензией ко всему человечеству: Чего Царь всея Европы? Так варит, варвар, в кипятке Жиденькие зерна свободомыслия. музыкантов варит в молоке, Поэтов рвет на бумажке, Художников в снегу валяет, А репортеров псам бросает. Всем художникам нашел конце. Такая политика убитых, Что мало молока. Зимой НЕ хватает снега, Собакам кортов для разбега. То Царь налоги высек. Чего же тогда в столицу лезть, Если нет и дома есть? Чтобы был энергии запас, Нужно сначала на Донбасс — Там откатиках зависти. Там черные дыры типа норы Там терриконы типа горы. Ку в пропасть, а видтуда Вылезает в черной каске чудо . -Привет Ахмет! И:-Привет! ворчит раскопан Донбасс — Живет в нем Барабас! Где-то в шахтах Краснодона Персей зарыл змею Горгону, А сам спрятался за Кавказ. Местность здесь оригинальная. Куда ни стань дыра-рудник. Здесь провалиться сглазить Вплоть до земли с другой стороны! Или зарыться натурально. Но зарываться не стал. Прыгнул в яму и пропал. А выпрыгнул через дыру Только в южном Перу, Где Титикака типа стал … Он где для чего шахты и норы: Чтобы добираться в оффшоры! Бабла навалил какой-то вагон , В дыру прыг — и за границу, Пусть поищут прокуроры. А у кого ниц денег ни грамма, Оффшор — пустыня Атакама. Так пришлось путешественнику В песках вопить свое ку-ку — В 3D формате панорама! Но то есть до крика талант И опыт (как ни как лингвист), вопил, что даже песок на зубы … Когда смотри: из шиншиллы шубу Потерял какой-то античихрист. Оделся — вплоть изменился фейс! Хочется уже в обратный рейс. Ищет как прошпилить глобус, ли найти какой-то автобус. Где ты спрятался полтергейст? А вот где он: эта шиншилла От древних инков имеет крылья. Прощайте дикие Игуасу, Я вновь возвращаюсь к Донбассу, Если моль шубу не побили. Несли это крылья словно пули Аж из южного полушария В Лисичанск, ведьм колыбель. Живут в нем Лисолискы И другие шахтные девицы. А он и Горловка горле. Живет в ней Горилосидь. А там где штольни и Антрацит, горло еще Горилоцид. Донбасс так «цидамы» и дымит. Но путешественник теперь в шиншилла. И хотя затерся (кузов в мили ), Пора в столицу зашиваться, На люди светские показаться, Безразлично, не на кобыле … Столица жар всем на виске! форуме Кизи, каки, ??вони. Но тем отпугивает столица- На каждом шагу виселица. И шипит, как гуси в отряде. Перстом для тайного приказа Был гетман Дупка — как зараза! Где только что подслушанное, гад, Бежит шипеть на доклад, а оттуда с писаным указом. И не приходится ждать, Кого ловит, четвертувать, Кого в улей посадить, Кого зажарить, сварить , Кого, простите, люструвать … Где он столица, где Алупка — Между ними вездесущий Дупка, Что демократы в Генсельках Роты держат на замках, Б. не трогала мясорубка. Однако, день в день не похож. Кричат ??попка в царское ложе … Только Царь открыл спросонья глаза, Рано попить кровкы хочет: «Шипы, негоже, что не гоже!» «Говорил палач, что ты сопляк. Цураися прогресса, эко … Из Парижа ввезли гильотину — Она сгнила наполовину И достойна лишь, как пестик. » «Не зашипел, видишь, палача, ибо еще задаст где-то стрибача. Ищи потом в поле шара, ли в Москве, или в Стамбуле … Даруй ему козу с плеча! » «А еще мельник рассказал , Арап две оды написал … » «По оды брось в воду! Пусть мутит там мозги народа. И два раза чтобы не всплывал. » «А еще вот случилось не привычно: Собрался форум политический … С Лондон приехал Лорд С Италии святой эскорт, Во всех броня дипломатическая. Что-то бормотал, как нимина, Видимо в зародыше война. На москалей чего-то шипят. Бомонд без переводчика Не понимает ни хрена … Им очень содержание перетлумач, А исчез куда-то переводчик. Говорили: взял веревку и мыло, А фактом жаба задавила, ли прилупив футбольный мяч. » «Ну а ты Дупка, а кто, ??ли член парламента в пальто? Ищи, это значит кадра, надо. Переверни и землю и небо, ибо срежу функции! А то! » Так Дупка от Царя выходит И справки на все приводит: И что есть что, и где, почему … И кто начальник в Крыму, ли нотамы не Воловод … И на то попке циркуляр: Жил в Крыму какой-то фигляр «На полном гособеспеченьи Словно вареник в варенье … » И всякий фильтровал базар. Перечитав все, за сим Царю нашипив о Крыме. прогнув маничку свою шепнул, как водится, царь А то попутал Крым и Рим. Издав Указ, ба , НЕ фигня: В Крыму вновь штаты поменял. Кого-то опять засмолили, На его место посадили Святого Папу в этот же день! А еще лингвиста дать сюда Поймай, и на глаза приведи! Негоже от Царя прятать Логопедические агрегаты … Где хочешь вынь и залежи! Столица — мать, мама мия, козявок сытых пандемия! Перед столицей предстало С шиншиллы шуба и огниво, И путешественник (с ним его шея) … Зашел где-то с угловых ворот Как тень орла в большой мир. Разинул удивление даже Дупка: «Смотри какая на нем шубка, Хоть и не гей, и не бандит … » Царь в глаза бросил сразу: «Знач, Это ты мастак переводчик? Ты Бабель, Бебель, а бобыли? ли Гугол? может Гогиль-Могиль? Я названия путаю, прости … Приказываю! Мое повеление: переводам до посинения! Не может сварю, собакам брошу, ли распакуйте гильотину — Прогресс нового поколения. » Путешественнику деваться? Попал в столицу как за решетку! На службу Костолом стал, который шиншиллу отобрал, Чтобы не смог куда бежать. Но даже этого было мало. Паскудный Дупка украл огниво … Угнетает развращенный царизм. Остался лишь патриотизм, Что девушка из Тисы дарила. Патриотизм, что крест к небу, В столице одном не надо. Круты его тудам-сюдам, На хлеб намажь, а он фиг вам Нужен так, как дурак кэба. Стал исправно ляп перевода. Да смыслов уже не упиймать. Так без заветного огнива Толкует понятливость перестала … НЕ узнать где там мать-мать .. . От него все крутили морды, Даже рисованные бигборды … И только москали его Восп как своего. Видимо за запахи из сумки. А что это у тебя в сумке есть? Пита посол по пара. Там был один кусочек сала И то столица отобрала. Чужое глотнула, как свое. Ощупал сумку. Тра-та-та! Пустая, что с чистого листа … Ну как столицу здесь покинут? Остается одно — погибнут, Истлей, что снят с Христа. В отчаянии Туго дней Наш путешественник ежедневно чах. Переводил всевозможные глюки, тряслись и ноги, и руки, И точно, как пуп, сыновей … Нету махнуть где-то в Одессу, ибо видишь, разворованы колеса. Верховный Гогиль-Могиль-Шнобиль, Радоактивний, как Чернобыль, привязал мысли к чемергесу … Столица стала, как темница. И хочется обратно в колодец … Забыть дорог веселые краски … Может броситься в Лавру — Монахами зчовгану часовню? Пошел в Лавру. Ладан повсюду. Там все попы. Все Божьи люди. Все молят Господа к здиху, Чтобы отвел дрянная бедствие, Какое вмостилося на грудь … А как отводить, когда гадостей в святость возвели? Когда на семь человек — Все десять истых гадит, Ба, мир до ручки довели .. . Как чемергесику напился, В момент в гробницу провалился. Нет на свете более столиц, Имеющие скопище гробниц. И там в гробницах потерялся. Шипов и Царь, шипов и Дупка — Пропал лингвист! Осталась шубка … А может, ну его судит, Пусть лучше в лаврах пещера, Там где костей могучая кучка. Кости разбросаны белели, Тайным сном тарахтели. Это все, что можно было встретить От исторической элиты. Цари культурные здесь почили. Маслак монгола Чингисхана, Ребро Хмельницкого Богдана, Зуб Ольги, Игоря позвонки … Тай многих святых Гарце светились маревом дурмана. Была здесь лобная кость Бруно И поперек Маодзидуна, Голень греческого Сократа И три фаланги Арафата … Весь цвет костей сюда придвинул! Этакая кистяча Совет Собралась, чтобы судить власть: «К пор будет дурак царит И вступит костям элиты? Тирана вон! К стенке гада! » Большой солнце Владимир суставами влез в другое измерение. Еще там он требовал выговор — «Царизму вон! И смерть тирану ! » кость на весь Киев гремел. Так путешественник все это видел и, как лингвист, перетолковал: Нету для власти преграду, Потому пишет кум ее законы! А Дупка кум Царю как! В столице все перекумались. Только под крестом обязались Кум куму руки подкладывать, Чтобы жил царизм, чтобы царствовать, Чтобы в меде кумовья купались. Куда ни плюнь, откровенный смех: В столице кум и кум куму кум! Лишь поделились фигурально На братства прямо радикальные … По количеству в карманах сумм. И каждое политическое братство пропихиваешь свое на царство. Так и держится царизм, Потому христианский кумунизм позволил власти такое бл … ство. А ты всего лишь путешествуешь! Что-то немного видишь, немного слышишь. Да ты не кум и не горюй. Тебе столица и царство — везде ! Если в тепле зимовать … Так вылез мудрым из гробниц В столицу Плекан ягодиц. Тихонько скромным притаился, Ковыль, ковыль — и растворился Среди миллионов глупых ликов. Путешественнику же пришлось Поймать девушку на «авось». Это торбочка такая есть друзья, Когда еще сделана в Союзе, Продукты в ней мелькали «наскрозь». «Авось» как ловушку разложил И девственниц зафиксировал. Теперь ей некуда деваться. Осталось только общаться. Откровенно уже предлагал: «Бросай, красавица, лес и тропа. В Крым со мной вместе роща. Это же не куда-то на Колыму. У меня дача есть в Крыму, а не еловый сарай … Завтрак Херес белый скучный, Обед Мускатный препаскудный — Без тебя Любка и вино В Крыму не играет уже давно. Люблю насмерть. Клянусь публично. » Девственницы блестит раденька. В «авось» спуталась крепенький: «Б. был государь, а так, прости, В москалей переводчик … Я патриотка, а не бзденька. Мои Карпаты то есть мать, На море их не поменять! Пусть буду век Мавкамамзель Но не отдамся в «пастель», В постели буду умирать! » Как факт получить жестокую Отказ красотки с ее стороны Путешественнику самые пришлось. Пустую потянул » авось » В путь, куда рисует глаз. Но не пустым с Говерлы слез. С собой взял патриотизм. Здарила девушка на дорожку, Что лучше умирать в постели, И не строить коммунизм! С патриотизмом в Крым отправился. Там вновь начальник поменялся … Ибо, что русской не знал, Какой-то хлам подписал. скандалах до Москвы поднялся. Аж в Стамбуле слышался свист: «ЯВИС, ЯВИС, ЯВИС лингвист!» Ничего. Начальника поймали, Как всегда, в бочку засмолили. Пусть свистнет в ил аквалангист. А новый, став в руля, Так ненавидел москаля, Что забывал на языке гадит стяги малиновые И звезду красного Кремля. гадил все подряд неудачник: Иисуса, Кришну и Аллаха … Не знал патриотизма суть, Что кровать только не гадят И с кровати правильно подмахивает. По новому новая метла Все привилегии полностью смела. Путешественнику осталась только Веселая дырка от цедилки. И в путь дорога повела. В столице мутит отец — Царь. Всем сказочник, кобзарь и star. Держит остро уши и Бенька. Хотя на голову слабоват, Развил амбиции до облаков Он даунське дрянь С претензией ко всему человечеству: Чего Царь всея Европы? Так варит, варвар, в кипятке Жиденькие зерна свободомыслия. музыкантов варит в молоке, Поэтов рвет на бумажке, Художников в снегу валяет, А репортеров псам бросает. Всем художникам нашел конце. Такая политика убитых, Что мало молока. Зимой НЕ хватает снега, Собакам кортов для разбега. То Царь налоги высек. Чего же тогда в столицу лезть, Если нет и дома есть? Чтобы был энергии запас, Нужно сначала на Донбасс — Там откатиках зависти. Там черные дыры типа норы Там терриконы типа горы. Ку в пропасть, а видтуда Вылезает в черной каске чудо . -Привет Ахмет! И:-Привет! ворчит раскопан Донбасс — Живет в нем Барабас! Где-то в шахтах Краснодона Персей зарыл змею Горгону, А сам спрятался за Кавказ. Местность здесь оригинальная. Куда ни стань дыра-рудник. Здесь провалиться сглазить Вплоть до земли с другой стороны! Или зарыться натурально. Но зарываться не стал. Прыгнул в яму и пропал. А выпрыгнул через дыру Только в южном Перу, Где Титикака типа стал … Он где для чего шахты и норы: Чтобы добираться в оффшоры! Бабла навалил какой-то вагон , В дыру прыг — и за границу, Пусть поищут прокуроры. А у кого ниц денег ни грамма, Оффшор — пустыня Атакама. Так пришлось путешественнику В песках вопить свое ку-ку — В 3D формате панорама! Но то есть до крика талант И опыт (как ни как лингвист), вопил, что даже песок на зубы … Когда смотри: из шиншиллы шубу Потерял какой-то античихрист. Оделся — вплоть изменился фейс! Хочется уже в обратный рейс. Ищет как прошпилить глобус, ли найти какой-то автобус. Где ты спрятался полтергейст? А вот где он: эта шиншилла От древних инков имеет крылья. Прощайте дикие Игуасу, Я вновь возвращаюсь к Донбассу, Если моль шубу не побили. Несли это крылья словно пули Аж из южного полушария В Лисичанск, ведьм колыбель. Живут в нем Лисолискы И другие шахтные девицы. А он и Горловка горле. Живет в ней Горилосидь. А там где штольни и Антрацит, горло еще Горилоцид. Донбасс так «цидамы» и дымит. Но путешественник теперь в шиншилла. И хотя затерся (кузов в мили ), Пора в столицу зашиваться, На люди светские показаться, Безразлично, не на кобыле … Столица жар всем на виске! форуме Кизи, каки, ??вони. Но тем отпугивает столица- На каждом шагу виселица. И шипит, как гуси в отряде. Перстом для тайного приказа Был гетман Дупка — как зараза! Где только что подслушанное, гад, Бежит шипеть на доклад, а оттуда с писаным указом. И не приходится ждать, Кого ловит, четвертувать, Кого в улей посадить, Кого зажарить, сварить , Кого, простите, люструвать … Где он столица, где Алупка — Между ними вездесущий Дупка, Что демократы в Генсельках Роты держат на замках, Б. не трогала мясорубка. Однако, день в день не похож. Кричат ??попка в царское ложе … Только Царь открыл спросонья глаза, Рано попить кровкы хочет: «Шипы, негоже, что не гоже!» «Говорил палач, что ты сопляк. Цураися прогресса, эко … Из Парижа ввезли гильотину — Она сгнила наполовину И достойна лишь, как пестик. » «Не зашипел, видишь, палача, ибо еще задаст где-то стрибача. Ищи потом в поле шара, ли в Москве, или в Стамбуле … Даруй ему козу с плеча! » «А еще мельник рассказал , Арап две оды написал … » «По оды брось в воду! Пусть мутит там мозги народа. И два раза чтобы не всплывал. » «А еще вот случилось не привычно: Собрался форум политический … С Лондон приехал Лорд С Италии святой эскорт, Во всех броня дипломатическая. Что-то бормотал, как нимина, Видимо в зародыше война. На москалей чего-то шипят. Бомонд без переводчика Не понимает ни хрена … Им очень содержание перетлумач, А исчез куда-то переводчик. Говорили: взял веревку и мыло, А фактом жаба задавила, ли прилупив футбольный мяч. » «Ну а ты Дупка, а кто, ??ли член парламента в пальто? Ищи, это значит кадра, надо. Переверни и землю и небо, ибо срежу функции! А то! » Так Дупка от Царя выходит И справки на все приводит: И что есть что, и где, почему … И кто начальник в Крыму, ли нотамы не Воловод … И на то попке циркуляр: Жил в Крыму какой-то фигляр «На полном гособеспеченьи Словно вареник в варенье … » И всякий фильтровал базар. Перечитав все, за сим Царю нашипив о Крыме. прогнув маничку свою шепнул, как водится, царь А то попутал Крым и Рим. Издав Указ, ба , НЕ фигня: В Крыму вновь штаты поменял. Кого-то опять засмолили, На его место посадили Святого Папу в этот же день! А еще лингвиста дать сюда Поймай, и на глаза приведи! Негоже от Царя прятать Логопедические агрегаты … Где хочешь вынь и залежи! Столица — мать, мама мия, козявок сытых пандемия! Перед столицей предстало С шиншиллы шуба и огниво, И путешественник (с ним его шея) … Зашел где-то с угловых ворот Как тень орла в большой мир. Разинул удивление даже Дупка: «Смотри какая на нем шубка, Хоть и не гей, и не бандит … » Царь в глаза бросил сразу: «Знач, Это ты мастак переводчик? Ты Бабель, Бебель, а бобыли? ли Гугол? может Гогиль-Могиль? Я названия путаю, прости … Приказываю! Мое повеление: переводам до посинения! Не может сварю, собакам брошу, ли распакуйте гильотину — Прогресс нового поколения. » Путешественнику деваться? Попал в столицу как за решетку! На службу Костолом стал, который шиншиллу отобрал, Чтобы не смог куда бежать. Но даже этого было мало. Паскудный Дупка украл огниво … Угнетает развращенный царизм. Остался лишь патриотизм, Что девушка из Тисы дарила. Патриотизм, что крест к небу, В столице одном не надо. Круты его тудам-сюдам, На хлеб намажь, а он фиг вам Нужен так, как дурак кэба. Стал исправно ляп перевода. Да смыслов уже не упиймать. Так без заветного огнива Толкует понятливость перестала … НЕ узнать где там мать-мать .. . От него все крутили морды, Даже рисованные бигборды … И только москали его Восп как своего. Видимо за запахи из сумки. А что это у тебя в сумке есть? Пита посол по пара. Там был один кусочек сала И то столица отобрала. Чужое глотнула, как свое. Ощупал сумку. Тра-та-та! Пустая, что с чистого листа … Ну как столицу здесь покинут? Остается одно — погибнут, Истлей, что снят с Христа. В отчаянии Туго дней Наш путешественник ежедневно чах. Переводил всевозможные глюки, тряслись и ноги, и руки, И точно, как пуп, сыновей … Нету махнуть где-то в Одессу, ибо видишь, разворованы колеса. Верховный Гогиль-Могиль-Шнобиль, Радоактивний, как Чернобыль, привязал мысли к чемергесу … Столица стала, как темница. И хочется обратно в колодец … Забыть дорог веселые краски … Может броситься в Лавру — Монахами зчовгану часовню? Пошел в Лавру. Ладан повсюду. Там все попы. Все Божьи люди. Все молят Господа к здиху, Чтобы отвел дрянная бедствие, Какое вмостилося на грудь … А как отводить, когда гадостей в святость возвели? Когда на семь человек — Все десять истых гадит, Ба, мир до ручки довели .. . Как чемергесику напился, В момент в гробницу провалился. Нет на свете более столиц, Имеющие скопище гробниц. И там в гробницах потерялся. Шипов и Царь, шипов и Дупка — Пропал лингвист! Осталась шубка … А может, ну его судит, Пусть лучше в лаврах пещера, Там где костей могучая кучка. Кости разбросаны белели, Тайным сном тарахтели. Это все, что можно было встретить От исторической элиты. Цари культурные здесь почили. Маслак монгола Чингисхана, Ребро Хмельницкого Богдана, Зуб Ольги, Игоря позвонки … Тай многих святых Гарце светились маревом дурмана. Была здесь лобная кость Бруно И поперек Маодзидуна, Голень греческого Сократа И три фаланги Арафата … Весь цвет костей сюда придвинул! Этакая кистяча Совет Собралась, чтобы судить власть: «К пор будет дурак царит И вступит костям элиты? Тирана вон! К стенке гада! » Большой солнце Владимир суставами влез в другое измерение. Еще там он требовал выговор — «Царизму вон! И смерть тирану ! » кость на весь Киев гремел. Так путешественник все это видел и, как лингвист, перетолковал: Нету для власти преграду, Потому пишет кум ее законы! А Дупка кум Царю как! В столице все перекумались. Только под крестом обязались Кум куму руки подкладывать, Чтобы жил царизм, чтобы царствовать, Чтобы в меде кумовья купались. Куда ни плюнь, откровенный смех: В столице кум и кум куму кум! Лишь поделились фигурально На братства прямо радикальные … По количеству в карманах сумм. И каждое политическое братство пропихиваешь свое на царство. Так и держится царизм, Потому христианский кумунизм позволил власти такое бл … ство. А ты всего лишь путешествуешь! Что-то немного видишь, немного слышишь. Да ты не кум и не горюй. Тебе столица и царство — везде ! Если в тепле зимовать … Так вылез мудрым из гробниц В столицу Плекан ягодиц. Тихонько скромным притаился, Ковыль, ковыль — и растворился Среди миллионов глупых ликов. Путешественнику же пришлось Поймать девушку на «авось». Это торбочка такая есть друзья, Когда еще сделана в Союзе, Продукты в ней мелькали «наскрозь». «Авось» как ловушку разложил И девственниц зафиксировал. Теперь ей некуда деваться. Осталось только общаться. Откровенно уже предлагал: «Бросай, красавица, лес и тропа. В Крым со мной вместе роща. Это же не куда-то на Колыму. У меня дача есть в Крыму, а не еловый сарай … Завтрак Херес белый скучный, Обед Мускатный препаскудный — Без тебя Любка и вино В Крыму не играет уже давно. Люблю насмерть. Клянусь публично. » Девственницы блестит раденька. В «авось» спуталась крепенький: «Б. был государь, а так, прости, В москалей переводчик … Я патриотка, а не бзденька. Мои Карпаты то есть мать, На море их не поменять! Пусть буду век Мавкамамзель Но не отдамся в «пастель», В постели буду умирать! » Как факт получить жестокую Отказ красотки с ее стороны Путешественнику самые пришлось. Пустую потянул » авось » В путь, куда рисует глаз. Но не пустым с Говерлы слез. С собой взял патриотизм. Здарила девушка на дорожку, Что лучше умирать в постели, И не строить коммунизм! С патриотизмом в Крым отправился. Там вновь начальник поменялся … Ибо, что русской не знал, Какой-то хлам подписал. скандалах до Москвы поднялся. Аж в Стамбуле слышался свист: «ЯВИС, ЯВИС, ЯВИС лингвист!» Ничего. Начальника поймали, Как всегда, в бочку засмолили. Пусть свистнет в ил аквалангист. А новый, став в руля, Так ненавидел москаля, Что забывал на языке гадит стяги малиновые И звезду красного Кремля. гадил все подряд неудачник: Иисуса, Кришну и Аллаха … Не знал патриотизма суть, Что кровать только не гадят И с кровати правильно подмахивает. По новому новая метла Все привилегии полностью смела. Путешественнику осталась только Веселая дырка от цедилки. И в путь дорога повела. В столице мутит отец — Царь. Всем сказочник, кобзарь и star. Держит остро уши и Бенька. Хотя на голову слабоват, Развил амбиции до облаков Он даунське дрянь С претензией ко всему человечеству: Чего Царь всея Европы? Так варит, варвар, в кипятке Жиденькие зерна свободомыслия. музыкантов варит в молоке, Поэтов рвет на бумажке, Художников в снегу валяет, А репортеров псам бросает. Всем художникам нашел конце. Такая политика убитых, Что мало молока. Зимой НЕ хватает снега, Собакам кортов для разбега. То Царь налоги высек. Чего же тогда в столицу лезть, Если нет и дома есть? Чтобы был энергии запас, Нужно сначала на Донбасс — Там откатиках зависти. Там черные дыры типа норы Там терриконы типа горы. Ку в пропасть, а видтуда Вылезает в черной каске чудо . -Привет Ахмет! И:-Привет! ворчит раскопан Донбасс — Живет в нем Барабас! Где-то в шахтах Краснодона Персей зарыл змею Горгону, А сам спрятался за Кавказ. Местность здесь оригинальная. Куда ни стань дыра-рудник. Здесь провалиться сглазить Вплоть до земли с другой стороны! Или зарыться натурально. Но зарываться не стал. Прыгнул в яму и пропал. А выпрыгнул через дыру Только в южном Перу, Где Титикака типа стал … Он где для чего шахты и норы: Чтобы добираться в оффшоры! Бабла навалил какой-то вагон , В дыру прыг — и за границу, Пусть поищут прокуроры. А у кого ниц денег ни грамма, Оффшор — пустыня Атакама. Так пришлось путешественнику В песках вопить свое ку-ку — В 3D формате панорама! Но то есть до крика талант И опыт (как ни как лингвист), вопил, что даже песок на зубы … Когда смотри: из шиншиллы шубу Потерял какой-то античихрист. Оделся — вплоть изменился фейс! Хочется уже в обратный рейс. Ищет как прошпилить глобус, ли найти какой-то автобус. Где ты спрятался полтергейст? А вот где он: эта шиншилла От древних инков имеет крылья. Прощайте дикие Игуасу, Я вновь возвращаюсь к Донбассу, Если моль шубу не побили. Несли это крылья словно пули Аж из южного полушария В Лисичанск, ведьм колыбель. Живут в нем Лисолискы И другие шахтные девицы. А он и Горловка горле. Живет в ней Горилосидь. А там где штольни и Антрацит, горло еще Горилоцид. Донбасс так «цидамы» и дымит. Но путешественник теперь в шиншилла. И хотя затерся (кузов в мили ), Пора в столицу зашиваться, На люди светские показаться, Безразлично, не на кобыле … Столица жар всем на виске! форуме Кизи, каки, ??вони. Но тем отпугивает столица- На каждом шагу виселица. И шипит, как гуси в отряде. Перстом для тайного приказа Был гетман Дупка — как зараза! Где только что подслушанное, гад, Бежит шипеть на доклад, а оттуда с писаным указом. И не приходится ждать, Кого ловит, четвертувать, Кого в улей посадить, Кого зажарить, сварить , Кого, простите, люструвать … Где он столица, где Алупка — Между ними вездесущий Дупка, Что демократы в Генсельках Роты держат на замках, Б. не трогала мясорубка. Однако, день в день не похож. Кричат ??попка в царское ложе … Только Царь открыл спросонья глаза, Рано попить кровкы хочет: «Шипы, негоже, что не гоже!» «Говорил палач, что ты сопляк. Цураися прогресса, эко … Из Парижа ввезли гильотину — Она сгнила наполовину И достойна лишь, как пестик. » «Не зашипел, видишь, палача, ибо еще задаст где-то стрибача. Ищи потом в поле шара, ли в Москве, или в Стамбуле … Даруй ему козу с плеча! » «А еще мельник рассказал , Арап две оды написал … » «По оды брось в воду! Пусть мутит там мозги народа. И два раза чтобы не всплывал. » «А еще вот случилось не привычно: Собрался форум политический … С Лондон приехал Лорд С Италии святой эскорт, Во всех броня дипломатическая. Что-то бормотал, как нимина, Видимо в зародыше война. На москалей чего-то шипят. Бомонд без переводчика Не понимает ни хрена … Им очень содержание перетлумач, А исчез куда-то переводчик. Говорили: взял веревку и мыло, А фактом жаба задавила, ли прилупив футбольный мяч. » «Ну а ты Дупка, а кто, ??ли член парламента в пальто? Ищи, это значит кадра, надо. Переверни и землю и небо, ибо срежу функции! А то! » Так Дупка от Царя выходит И справки на все приводит: И что есть что, и где, почему … И кто начальник в Крыму, ли нотамы не Воловод … И на то попке циркуляр: Жил в Крыму какой-то фигляр «На полном гособеспеченьи Словно вареник в варенье … » И всякий фильтровал базар. Перечитав все, за сим Царю нашипив о Крыме. прогнув маничку свою шепнул, как водится, царь А то попутал Крым и Рим. Издав Указ, ба , НЕ фигня: В Крыму вновь штаты поменял. Кого-то опять засмолили, На его место посадили Святого Папу в этот же день! А еще лингвиста дать сюда Поймай, и на глаза приведи! Негоже от Царя прятать Логопедические агрегаты … Где хочешь вынь и залежи! Столица — мать, мама мия, козявок сытых пандемия! Перед столицей предстало С шиншиллы шуба и огниво, И путешественник (с ним его шея) … Зашел где-то с угловых ворот Как тень орла в большой мир. Разинул удивление даже Дупка: «Смотри какая на нем шубка, Хоть и не гей, и не бандит … » Царь в глаза бросил сразу: «Знач, Это ты мастак переводчик? Ты Бабель, Бебель, а бобыли? ли Гугол? может Гогиль-Могиль? Я названия путаю, прости … Приказываю! Мое повеление: переводам до посинения! Не может сварю, собакам брошу, ли распакуйте гильотину — Прогресс нового поколения. » Путешественнику деваться? Попал в столицу как за решетку! На службу Костолом стал, который шиншиллу отобрал, Чтобы не смог куда бежать. Но даже этого было мало. Паскудный Дупка украл огниво … Угнетает развращенный царизм. Остался лишь патриотизм, Что девушка из Тисы дарила. Патриотизм, что крест к небу, В столице одном не надо. Круты его тудам-сюдам, На хлеб намажь, а он фиг вам Нужен так, как дурак кэба. Стал исправно ляп перевода. Да смыслов уже не упиймать. Так без заветного огнива Толкует понятливость перестала … НЕ узнать где там мать-мать .. . От него все крутили морды, Даже рисованные бигборды … И только москали его Восп как своего. Видимо за запахи из сумки. А что это у тебя в сумке есть? Пита посол по пара. Там был один кусочек сала И то столица отобрала. Чужое глотнула, как свое. Ощупал сумку. Тра-та-та! Пустая, что с чистого листа … Ну как столицу здесь покинут? Остается одно — погибнут, Истлей, что снят с Христа. В отчаянии Туго дней Наш путешественник ежедневно чах. Переводил всевозможные глюки, тряслись и ноги, и руки, И точно, как пуп, сыновей … Нету махнуть где-то в Одессу, ибо видишь, разворованы колеса. Верховный Гогиль-Могиль-Шнобиль, Радоактивний, как Чернобыль, привязал мысли к чемергесу … Столица стала, как темница. И хочется обратно в колодец … Забыть дорог веселые краски … Может броситься в Лавру — Монахами зчовгану часовню? Пошел в Лавру. Ладан повсюду. Там все попы. Все Божьи люди. Все молят Господа к здиху, Чтобы отвел дрянная бедствие, Какое вмостилося на грудь … А как отводить, когда гадостей в святость возвели? Когда на семь человек — Все десять истых гадит, Ба, мир до ручки довели .. . Как чемергесику напился, В момент в гробницу провалился. Нет на свете более столиц, Имеющие скопище гробниц. И там в гробницах потерялся. Шипов и Царь, шипов и Дупка — Пропал лингвист! Осталась шубка … А может, ну его судит, Пусть лучше в лаврах пещера, Там где костей могучая кучка. Кости разбросаны белели, Тайным сном тарахтели. Это все, что можно было встретить От исторической элиты. Цари культурные здесь почили. Маслак монгола Чингисхана, Ребро Хмельницкого Богдана, Зуб Ольги, Игоря позвонки … Тай многих святых Гарце светились маревом дурмана. Была здесь лобная кость Бруно И поперек Маодзидуна, Голень греческого Сократа И три фаланги Арафата … Весь цвет костей сюда придвинул! Этакая кистяча Совет Собралась, чтобы судить власть: «К пор будет дурак царит И вступит костям элиты? Тирана вон! К стенке гада! » Большой солнце Владимир суставами влез в другое измерение. Еще там он требовал выговор — «Царизму вон! И смерть тирану ! » кость на весь Киев гремел. Так путешественник все это видел и, как лингвист, перетолковал: Нету для власти преграду, Потому пишет кум ее законы! А Дупка кум Царю как! В столице все перекумались. Только под крестом обязались Кум куму руки подкладывать, Чтобы жил царизм, чтобы царствовать, Чтобы в меде кумовья купались. Куда ни плюнь, откровенный смех: В столице кум и кум куму кум! Лишь поделились фигурально На братства прямо радикальные … По количеству в карманах сумм. И каждое политическое братство пропихиваешь свое на царство. Так и держится царизм, Потому христианский кумунизм позволил власти такое бл … ство. А ты всего лишь путешествуешь! Что-то немного видишь, немного слышишь. Да ты не кум и не горюй. Тебе столица и царство — везде ! Если в тепле зимовать … Так вылез мудрым из гробниц В столицу Плекан ягодиц. Тихонько скромным притаился, Ковыль, ковыль — и растворился Среди миллионов глупых ликов.